Данте

Данте тронул Арвина за наплечник. Тот повернулся и ударил товарища шипастой гардой меча так, что треснула линза шлема. Данте отступил. Арвин поднял оружие над головой и взревел.

«Он хочет убить меня», — понял Данте.

— Остановите его! Свалите! — заорал Базилевс.

Остальные братья тоже кричали что-то, но их голоса звучали словно бы издалека. Данте следил только за мечом Арвина, летевшим сверху вниз. Время, казалось, замедлилось. Ошеломленный, он поднял оружие, чтобы отразить удар. Их лезвия встретились, зубья раскрошились, и морок Данте прошел. Сила удара была такова, что Данте пошатнулся. Арвин походил на одержимого.

— Остановите его! Свалите его с ног! — кричал Базилевс.

Данте получил еще один удар. Мечи снова столкнулись. Оружие Арвина врезалось в пол, привод меча Данте заклинило, и движок загорелся. Данте отшвырнул меч и схватил Арвина, когда тот прыгнул, и вместе с ним рухнул.

— Не смей! Не тронь мою добычу, мое убийство, мой счет душ!

Боевая дисциплинированность Арвина исчезла без следа. Он, как сумасшедший, царапал шлем Данте. Тот не мог ответить в полную силу, изо всех сил стараясь не лишиться защиты головы.

— Отстань от него! — заорал Лоренц.

Он вцепился Арвину в плечо, но был отброшен. Ристан перехватил другую руку Арвина, Джакомо — ранец. Вместе они оттащили Арвина от Данте и повалили. Тот неуклюже встал, вновь готовый атаковать. Лоренц схватил Арвина поперек туловища, и оба опять рухнули на пол.

Данте поднялся. Он дрожал всем телом внутри доспехов. Причиной отчасти был шок от атаки брата. Но сильнее он боролся с собственным желанием сражаться с ним. Убийство по праву принадлежало ему, а не Арвину. Неосторожность брата взбесила его. Оба сердца колотились, мир перестал существовать. Арвин дернулся и закричал под тяжестью навалившихся Лоренца и Джакомо.

Шатаясь, Данте отвернулся, борясь с жаждой крови, которая становилась все нестерпимее. Он сосредоточился на показаниях доспеха, просматривая данные битвы.

— Сконцентрируйся, сконцентрируйся. Первая милость, — прошептал он. — Уважай свое снаряжение. — Дыхание внутри шлема сделалось горячим. — Внимательно относись к доспехам. Сдержанность, сдержанность, сдержанность!

По телу пробежала дрожь. Броня издала странный звук, пытаясь вторить движению, провода нейроконтактов натянулись в разъемах.

— Мое оружие, — пробормотал Данте.

Он потерял свой пистолет и меч, а потому пошел за ними, нашептывая успокаивающие мантры. Подняв свой сломанный клинок, он заметил, что одна из самок оррети выжила. Ее задняя нога-обрубок оказалась неестественно вывернутой. Одна из передних конечностей была сломана, другая отрублена по локоть, и из раны текла фиолетовая жидкость. Мелкие конечности у груди слабо шевелились.

Данте поднял пистолет. Многочисленные глаза противницы моргнули.

— Мир, мир! — сказало существо на готике певучим голосом. — Возьмите ваш мусор. Мы сохранили для вас эти вещи! — Оррети кровоточащей конечностью указала на аккуратно сложенные детали машины. — Мы уходим. Не надо причинять вред. Мы думали, это мертвый мир. Но он не мертв. Это твое. Мы ошиблись. Мы уйдем.

— Почему вы атаковали нас? — спросил Данте и удивился тому, как резко звучит его голос.

— Мы не атаковали. Вы атаковали.

Оружие в руке Данте дрогнуло. Отвращение и пламенная ярость боролись в нем с жалостью. Ксенос, один из извечных врагов человека, умоляла о пощаде. Милосердие — третья благодать. Данте посмотрел в глаза оррети. Она умоляюще подняла руку.

Испуганная.

Данте немного опустил оружие.

Братья были поглощены своим разъяренным товарищем, но Арвин заметил, что Данте колеблется.

— Убей это! Я хочу убить! Позволь мне! Позволь мне выпить крови! — бушевал Кровавый Ангел.

Он попытался добраться до раненого чужака, таща за собой Лоренца и Джакомо. Базилевс ударил Арвина в грудь, лишив равновесия, чтобы Лоренц и другие могли с ним справиться. Сержант снял свой шлем.

— Арвин! Успокойся! — приказал он. — Все вы, сосредоточьтесь!

— Сержант, оррети жив. Он просит снисхождения, — сказал Данте.

Базилевс оглянулся. Спокойствие на его лице сменилось диким выражением. Глаза налились кровью, показались клыки.

— Что ты творишь? Убей. Это ксенос. Она не заслуживает пощады. Не сомневайся.

Данте прицелился в голову твари. Глаза на ее вытянутом лице расширились. Зрелище ее страха сделалось невыносимым. Чтобы избавиться от этого взгляда, Данте выстрелил и лишь потом осознал, что совершил. Уцелевшие глаза медленно закрылись, мертвое тело содрогнулось.

— Держите его! — приказал Базилевс.

Он отошел от вопящего Арвина и активировал вокс:

— Это Базилевс. Оррети мертвы. Признаков присутствия чужаков больше нет. Сомневаюсь, что эти ксеносы ответственны за исчезновение колонистов, но они лишили колонию всех полезных материалов. Ступив на планету Императора, эти нечистые осквернили ее и заслужили смерть. Заберите нас. Объявляю этот мир очищенным. Приложу доклад для Департаменто Колонна, при следующей попытке заселения предлагаю усилить военное присутствие.

Арвин все еще рвал и метал, направив ярость на троих, пытавшихся удержать товарища космодесантников.