Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том I

Мириады звёзд, яркие созвездия, Млечный путь пёстрым, разноцветным ковром расцвечивают холм неба. Этот звёздный парад ощутимо для твоих глаз вращается вокруг неподвижной долины Земли, не изменяясь в своих очертаниях. Вдруг на «холме» появляется яркая, сверкающая Луна, разыгрывающая ежемесячный паноптикум, возрастая и убывая, прячась за Солнце, либо гордо сияя своим полным ликом, на котором отчётливо видны какие-то неизменные изображения. Среди «неподвижных» звёзд, при внимательном наблюдении, можно выделить несколько перемещающихся «блуждающих» планет. Вот одна из звёзд «покатилась», прочерчивая яркий след, вниз, и исчезла с небосвода – «холма», но их количество, тем не менее, не уменьшилось ни на одну.

В этом заключается суть образа «холмного подножья» – края неба – «холма», касающегося горизонта – «тёмной долины», который так хочется потрогать руками, дойдя до кажущегося таким близким края долины.

guardai in alto, e vidi le sue spalle
vestite gi`a de» raggi del pianeta
che mena dritto altrui per ogne calle. [18]

Allor fu la paura un poco queta,

che nel lago del cor m'era durata
la notte ch'i» passai con tanta pieta. [21]

Я увидал, едва глаза возвел,

Что свет планеты, всюду путеводной,
Уже на плечи горные сошел. [18]

Тогда вздохнула более свободной

И долгий страх превозмогла душа,
Измученная ночью безысходной. [21]

Приблизившись к горизонту, поэт возводит глаза на небо и видит, что свет путеводной планеты – Солнца спустился уже на плечи горные; Солнце коснулось горизонта.

Согласно Геоцентрической системе мироздания, создание которой традиционно приписывается Клавдию Птолемею (90—160 года н. э.), Солнце является одной из планет, вращающихся вокруг неподвижной Земли.

Вот и появляется первое подтверждение предположения, что «холм» – купол небесного свода. Душа Данте облегченно и свободно вздыхает и превозмогает долгий страх «ночи безысходной» – периода преодоления «тёмного леса».

E come quei che con lena affannata,
uscito fuor del pelago a la riva,
si volge a l'acqua perigliosa e guata, [24]

cos`i l'animo mio, ch'ancor fuggiva,

si volse a retro a rimirar lo passo
che non lasci`o gi`a mai persona viva. [27]

И словно тот, кто, тяжело дыша,

На берег выйдя из пучины пенной,
Глядит назад, где волны бьют, страша, [24]

Так и мой дух, бегущий и смятенный,

Вспять обернулся, озирая путь,
Всех уводящий к смерти предреченной. [27]

Поэт с трудом верит обретению свободы, сравнивая себя с пловцом, преодолевшим пенную пучину, который ещё не осознал этого и постоянно оглядывается назад. Так и его дух, бегущий и смятенный, оглядывается назад. Казалось бы, окончив учёбу, можно преодолеть эти детские страхи. Но не только «тёмный лес» учёбы преследует поэта по пятам.