Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том II

В голове Пугачёва всё смешалось. Появление нового императора, так похожего на Петра Великого, спутало все его планы, положив легенде конец. И хоть не скоро народ разберётся, но, похоже, дело плохо. Хорошая молва лежит, плохая бежит. Надо срочно что-то делать.

«Тайну открою только тебе, Салават» – лихорадочно ища выход из положения, заговорил он: – «Клянись, что сохранишь эту тайну».

«Клянусь!» – горячо ответил тот, и добавил: – «Про императора скажешь?»

«Слушай, Салават» – Пугачёв перешёл на заговорщический шепот: – «Он – точно император, Пётр Алексеевич, а я брат его двоюродный, тоже Пётр, сын сестрицы отца его, Алексея Петровича, Анны. Он Пётр II, а я – Петр III, так-то. Так вот, я раньше слыхал, что он в малолетстве умер, когда уже императором был, я тогда ещё не родился, а он видишь, сказывает, подменили его и в дальние страны увезли, долго там держали. Сбежал недавно, круг света обошёл, теперь на свой трон обратно идёт. Я тоже императором был, на троне царском сидел, мало, однако, меня тоже подменили изменники, схватили и в острог, а немку, что в женки мне дали, посадили. Сын там у меня, Павел, так она его в остроге держит, на трон не пускает, а себе одноглазого Потёмкина в полюбовники взяла. К брату своему пойду, пусть он сперва трон займёт, а уж после я; вместе мы сила, мы вчера порешили, проверить я хотел, тебя и послал. Ты, Салават, меня упокоил, указ даю тебе: – отправляйся со своими в Башкирию, к себе домой. Как я с братом Москву возьму, там и сядем царствовать, а ты жди: – не одно Войско Башкирское править будешь, а и всё Волжское. При мне князем будешь».

«В Башкирию, на отчину» – обрадовался Салават: – «Это больно ладно, а то мои люди дальше не хотят идти, боятся, говорят, перебьют всех. Ты-то как, мало людей у тебя останется, разбежится народ».

«Не бойся, с братом теперь мы сила, да и войско за нас» – заговорил с уверенным видом Пугачёв. Что нам с тобой, Салават, людские головы класть, пускай солдаты с генералами воюют, а брат Пётр нас в обиду не даст. Сказал он мне, как немку скинем, всем вам вольную даст. Ты иди, обрадуй своих, да сразу и выступайте. Про разговор наш им пока помалкивай, тайну храни, пока Москву не возьмём, помни, что клялся. А скажи, что император Пётр теперь в каждой губернии своё восстание делать будет, воевод назначать. Ну, ступай, Салаватушка, с Богом, свой народ собери, другим не говори, а я скоро выйду, указ оглашу».