Данте, который видел Бога. «Божественная комедия» для всех

Та, что во мне, как я в себе, читала, —
Чтоб мне в моем смятении помочь,
Скорей, чем я спросил, уста разъяла…

[Беатриче посмотрела на меня и сразу все уразумела, потому что, как мы уже говорили, достаточно просто смотреть друг на друга. Она увидела и поняла, что мне было нужно, в чем были мои сомненья, и ответила раньше, чем я успел спросить.]

И начала: Ты должен превозмочь
Неверный домысл; то, что непонятно,
Ты понял бы, его отбросив прочь.

[ «Ты кажешься расстроенным, — говорит Беатриче Данте. — Ты должен превозмочь неверный домысл — ты сам себя обманываешь, и оттого не можешь увидеть и понять; если бы ты его „отбросил прочь“, то понял бы, „что непонятно“». Так и мы все — мы не способны увидеть, потому что не умеем по-настоящему смотреть, нам застит заранее сформированный образ, а потому мы не можем проникнуть в суть вещей.]

Не на земле ты, как считал превратно,
Но молния, покинув свой предел,
Не мчится так, как ты к нему обратно.

Беатриче терпеливо объясняет Данте, что он уже не на земле, «все, мы уже отправились, ты движешься быстрее молнии». А надо сказать, что, согласно вполне принятой во времена Данте физике Аристотеля, молния — единственный вид огня, движущийся сверху вниз, потому что обычно огонь устремляется вверх. Ты движешься вверх, к Богу, подобно огню («обратно»), но быстрее молнии, ударяющей в землю.

Покров сомненья с дум моих слетел,
Снят сквозь улыбку речью небольшою,
Но тут другой на них отяготел,
И я сказал: «Я вновь пришел к покою
От удивленья; но дивлюсь опять,
Как я всхожу столь легкою средою».

[Краткий ответ ее — когда б и мы умели обходиться «улыбкой, речью небольшою»! — рассеял мои первые сомнения, но сразу же породил новые: как это я лечу? «Как я всхожу столь легкою средою?» Я все еще обладаю телом, как я могу быть легче воздуха и огня?]

Она, умея вздохом сострадать,
Ко мне склонила взор неизреченный,
Как на дитя в бреду взирает мать…

[Она обернулась, посмотрела на меня, как мать смотрит на ребенка, бредящего в жару, вздохнула, сострадая, испытывая бесконечную жалость к человеку, который понять и вместить не может, и начала объяснять.]

Какая нежность между Данте и Беатриче! Нежность мамы к ребенку! Но еще удивительнее то, что Данте на самом деле на протяжении всей кантики ощущает себя ребенком на руках у матери, ребенком, который смотрит, дивится и учится новому, который хочет научиться любить и понимать, защищенный бесконечным доверием к матери.

И начала: Все в мире неизменный
Связует строй; своим обличьем он
Подобье Бога придает Вселенной.

[Все в мире упорядочено, и у всего есть свое место. Вселенная — не хаос, как иногда кажется людям, поскольку их опыт — разделение и беспорядок. А в мире все «связует строй», важно только его соблюдать.]

Что такое вера? Ради чего пришел Христос? Чтобы позволить нам заново обрести порядок вещей в мире, их истинный вес, чтобы каждая вещь обрела свое место и значение, и единица была бы единицей, а сотня — сотней. В отличие от мира людей, где все меры перепутаны, и это порождает тревогу и боль, и от этого беспорядка люди чувствуют себя потерянными к ранеными. Все в мире упорядочено, именно этот порядок «подобье Бога придает Вселенной», отражает совершенство Божественной природы.

Для высших тварей в нем отображен
След вечной Силы, крайней той вершины,
Которой служит сказанный закон.

[В этом «высшие твари» — ангелы и люди, то есть те, кто обладает разумом, могут узреть бесконечную мудрость Бога, ибо Он — цель всякого «сказанного закона», то есть того самого порядка, который я тебе изъясняла: порядка вещей, согласно которому все они достигнут своей цели.]

И этот строй объемлет, всеединый,
Все естества, что по своим судьбам —
Вблизи или вдали от их причины.
Они плывут к различным берегам
Великим морем бытия, стремимы
Своим позывом, что ведет их сам.