Дао Блаженств

Когда дело доходит до нашего сознания, то происходит следующая вещь: победившая сторона инициирует удивительный процесс, происходящий в нашем сознании. Суть этого процесса такова, что одна из сторон нашего выбора всегда затемняется, и мы делаем выбор, руководствуясь только одной, освещенной стороной. Если побеждает самость, то в момент выбора мы понимаем, что дальше жить так, как мы жили до этого, мы уже не можем, не хотим. И не хотим настолько сильно, что нам уже все равно, что будет потом – но лишь бы не так, как было до сих пор. И разве мы знаем, что мы получим в итоге? Если бы знали, то выбора не было бы. Такой парадокс. Почему? Если мы знаем, что сознание в итоге расширится и все будет замечательно – никакой платы за это расширение мы не внесем. Если мы не переживем по полной программе своих «предвыборных» мучений, то капитуляции не будет.

Что происходит, если в предварительном поединке побеждает эго? Тогда затемняется другая сторона. И эго рисует нам всевозможнейшие ужасы выбора не в его пользу – и делает это очень профессионально, грамотно и живописно. Сила воздействия нашего победившего эго на наше еще не знающее об этом сознание настолько велика, что мы, в ужасе закрыв глаза, говорим: «Боже мой, что угодно, только не это!»

Д: Только не выбор в пользу сознания?

А: Да. Так что выбор происходит не на уровне сознания – сознание только пассивно следует за уже сделанным выбор. Апофеоз этого, конечно же, – сфера бардо.

В: А когда же делать выбор?

А: Сфера бардо и является ответом на вопрос «когда же делать выбор». Выбор, который нам еще только предстоит сделать, и, может быть, через многие годы, мы подготавливаем сейчас. Вот оно – острие, уходящее в бесконечность не просто недр нашей психики, а всего нашего бытия. Мы должны выбирать ежеминутно, ежечасно эту самую практику расширения нашего сознания. И только при этом условии…

В: А как же мы ее выбираем, если…

Д: …выбираем не мы?

В: То есть, наш выбор складывается из множества маленьких выборов?

У: Только первый выбор происходит в сфере бессознательного? И происходит ли в какой-то момент перелом, когда начинается сознательный выбор?

А: Все дело в том, что когда начинается сознательный выбор, то выбор заканчивается. Начинается осознанность, в которой этому выбору нет места. Когда побеждает бессознательность, то выбор тоже заканчивается, потому что наступает бессознательность, в которой выбору опять нет места. Все это очень релевантно. Абсолютная победа бессознательного никогда не наступает, даже в наркотической ломке. Где-то бессознательное царствует казалось бы, безраздельно, а где-то – возможность сознания или самости поспорить с ним еще сохраняется или наоборот – опять появляется.

В: То есть, наш выбор складывается изначально из многих выборов?

А: Из «доначала-предначал». Да. А что это за выборы?

В: Каждодневные…

А: Что это за каждодневные выборы? Это выборы принципиально другого вида. Они по сути другие.

В: Мы выбираем присутствовать или не присутствовать сейчас, присутствовать или не присутствовать в следующий момент – и из этого складывается выбор следующего уровня.

Д: То есть это – ежедневное противостояние энтропии?

А: Да. Постоянная практика присутствия – есть оно или его нет. Так, как это происходит во время дза-дзен: как легко это присутствие исчезает и как мы потом опять спохватываемся.

Д: Как интересно получается: фактически мы каждую секунду находимся в состоянии выбора и все время колеблемся, как электрончики в атоме.

А: Это суть сансарического бытия. И вся наша жизнь протекает в этом. При таком взгляде все переворачивается с ног на голову: те выборы, которые представляются нам знаковыми, важными, судьбоносными (или, в том случае, если мы очень не хотим отдавать себе отчета в том, что происходит, – представляются таковыми тем, кто наблюдает за нашей судьбой), оказываются не более чем простой суммирующей величиной, с почти механической определенностью подводящей итог тем бесконечно малым и незаметным, крохотным и потому кажущимся нам столь незначимым выборам, которые и оказываются по-настоящему важными и судьбоносными, хотя мы, из-за их кажущейся малости, считаем их чем-то маловажным и незначительным.

В: Из этих моментов складывается вся пирамида.

А: Да. И в ее основании, в конечном счете – то, куда мы попадем после смерти. Из всех этих тончайших ручейков каждого мига собираются реки нашей судьбы, а эти реки впадают в океан нашего посмертного бытия. Куда, в какой из миров мы попадем? Куда причалит лодка, переправляющая нас с этого берега на тот, неведомый нам?

Д: Проблема в том, что мы делим время на то, когда нужно практиковать и когда можно не практиковать. Есть время для практики, есть время для быта, если можно так выразиться.