Дао дэ цзин

2. В мавандуйском тексте А (но не в тексте В) 2-я строка может быть прочитана иначе: «Не знать, что (не) знаешь, – это болезнь» (букв. «не знать не знать»). Некоторые исследователи (У Фусян, Р. Хенрикс) считают именно эту конструкцию аутентичной. Правда, традиционный вариант столь же осмыслен и притом составляет точную параллель предыдущей фразе. Ему следует уже Хэшан-гун, который поясняет: «Не знать Путь, а говорить, что знаешь, – это болезнь совершенства». Единственный недостаток общепринятой интерпретации – необходимость вставить слово «полагать» или «думать». Фигурирующий в оригинале знак «болезнь», «недуг» переводится на западные языки также словами «недостаток» (defect, flaw), «изъян» (А. Е. Лукьянов), «затруднение» (difficulty) и даже «вина» (fault).

3. Строка 3 отсутствует в мавандуйских списках.

4. Строка 4 в мавандуйских текстах начинается со слова «Поэтому…». Р. Хенрикс читает две последние строки одним предложением.

5. По мнению Цзян Сичана, три последние строки в традиционном списке слишком многословны и невнятны, и их следует заменить вариантом, вошедшим в энциклопедию «Тайпин юйлань» (X в.): «Премудрый человек не имеет болезни, поскольку знает свою болезнь. Только тот, кто знает свою болезнь, не болеет». Хэшан-гун комментирует: «Премудрый человек не имеет болезни нарочитого знания и скорбит о том, что у обыкновенных людей есть такая болезнь. Поскольку он по этой причине не похож на других, он не подвержен болезням. Премудрый человек в своем стремлении к полному знанию полагается на незнание, желая, чтобы в мире царили безыскусность и простота, преданность и прямодушие».

6. В этой главе рифма отсутствует.

Комментарии

Если подлинное знание дается нелегким усилием внутреннего совершенствования, то не является ли некой разновидностью болезни и, может быть, самой опасной, наша готовность считать знанием те сведения, которые мы без труда получаем от мнений света или логических доказательств? «Знание – болезнь» – вот название этой главы у Хэшан-гуна. Большинство людей наивно полагают, что обладают достоверным знанием. Среди философов на Западе, начиная с Сократа, распространено мнение, что «мыслящий человек» может удовлетвориться просто знанием того, что он ничего не знает. Даосский мудрец не таков: он знает, сколь обременительно знание человека, который обладает знанием. Впрочем, он в равной мере не утверждает и того, что лишен знания. Он готов признать, что имеет некое знание, но только это знание чрезвычайно смутно, «крайне неопределенно» (выражение из «Чжуан-цзы»), и оно предстает незнанием всякий раз, когда мы пытаемся его определить. Таким образом, в подвижнике Пути есть что-то и от обыкновенного человека, и от западного философа, и все же он другой. Он – мудрец. И его мудрость состоит просто в способности честно признать, что он не знает и что он… знает. Мудрость Пути, как часто говорили в Китае – это «незнающее знание» или «осознание незнания». Тот, кто «опустошил себя» и отказался от предметного знания, способен все постичь, ибо он открыт бездне мировых превращений.

Комментарий Цзяо Хуна: «Благодаря знанию входят в Путь, благодаря незнанию претерпевают превращения. Когда в пустоте рождается воля и прозреваешь то, что находится внутри чистого покоя, тогда вдруг возникают все горы и реки, и жизненные образы кружат голову: так появляется болезнь. Премудрый человек не может устранить знание и в этом он – как простой человек. Но он знает, что знание – болезнь и потому исцеляется от своей болезни без всякого лекарства. «Зная, казаться незнающим» означает: жить и не считать себя живым».

LXXII

Когда в народе не страшатся грозной власти,
Придет великая гроза.
Не стесняй людей в их жилищах,
Не причиняй вред жизни других.
Лишь когда людям не вредят,
Они сами не вредят другим.
А посему премудрый человек знает себя, но не показывает себя,
Любит себя, но не ценит себя.
Итак, он отбрасывает то и берет себе это.

Примечания к переводу