Дао - путь без пути. Том 2. Беседы по книге Ли-цзы

Тем не менее, много людей исходит любопытством, и продолжают спрашивать снова и снова, почему же индийцам не разрешено руководить группами. Я могу разрешить, но вы же сами будете недовольны этим. Вы будете потрясены, полностью потрясены, и велика вероятность, что вы просто сбежите от меня и никогда не вернетесь, и никогда не сможете описать, что же это было. Вы потеряете способность воспринимать религию.

Кто-то гневается и бьет подушку или бьется головой в стену и сходит с ума. Индиец, глядя на это, будет сидеть и говорить: «Что происходит? Какой смысл во всем этом? Как это человек собирается стать медитирующим, сходя с ума? Все это нужно отбросить. Стоило ли ради этого приходить в группу и платить за это? Все это можно делать и дома. Как помочь такому человеку, когда он так гневен, так агрессивен, так насильственен?» Индиец не поймет этого, потому что индийцы не страдали две тысячи лет от христианства. Он не знает, что христианство сделало с Западом. Две тысячи лет подавления. Это подавление накопилось в глубине живота, там тяжело, тому, что подавлено, запрещено выходить наружу. Все было под принуждением.

Когда Вивек впервые пришла сюда, она не могла даже рыгнуть! Подавлена, абсолютно подавлена. Отрыжка — прекрасная вещь, но на Западе вы не рыгаете! С самого детства ребенок должен заучивать: «Не рыгай». Что за чепуха! У нас на Востоке совершенно иная концепция. Если вы приглашены на празднество в чей-либо дом и не имеете отрыжки, то это оскорбительно. Это означает, что вы не удовлетворены едой.

В детстве я, бывало, ходил с моим отцом. Он великий рыгальщик. Когда он приходил в чей-то дом, он громко рыгал. Поэтому я спросил его: «Почему вы делаете это так сильно? Вы никогда не делаете это так сильно дома?» Он сказал: «Так нужно делать, иначе люди подумают, что мы не удовлетворены». Рыгание является выражением удовлетворения. Оно говорит, что живот наполнен и совершенно удовлетворен и счастлив. Это физическое выражение.

Я читал одну из книг Янова, где он приводит несколько высказываний с признательностью от пациентов, которым помогла его основная терапия. В одном высказывании пациент говорит: «Я очень, очень благодарен вам, потому что после вашей терапии я начал рыгать впервые в жизни». Он говорил, что это забавно. Я тоже говорю, что это забавно. Чтобы рыгать, вам нужна основная терапия! Такая подавленность!

Вы не знаете, какое бедствие приключилось с западным умом. Его всегда принуждали. Вас вынуждают любить — любовь исчезает. Вас вынуждают не гневаться, и гнев уходит в глубь живота, он становится твердым, как скала. Вас вынуждают улыбаться, вы должны показывать каждому лицо — это этикет. Учат фальши, обману. Перед тем как войти в медитацию, нужно отбросить этот обман.

Для восточного ума такой проблемы нет. Его никогда не учат обману. Поэтому и трудно: если я пошлю в группу индийца, он может даже начать обманывать, пытаясь гневаться. Он скажет: «Все делают это, поэтому это нужно делать». Он придет к другой крайности — так нужно делать, потому что все так делают, и им помогают, и они растут, и они наслаждаются этим, и они чувствуют себя так восторженно. «Я упущу что-то, если не буду делать так же», — и он начнет делать так.

Тогда он просто устанет, выдохнется. Он поймет, что его чувства просто растрачиваются, не расширяются. Вот почему я не разрешаю.

И тогда он начнет создавать слухи — в этом одна из основных странностей. Снова и снова индийцы спрашивают, почему я не разрешаю им создавать группы. Их любопытство объясняется тем, что они хотят посмотреть, что тогда произойдет. Если кто-то будет голым — это кое-что! Индиец будет наслаждаться наготой больше, чем чем-либо еще. И тогда он пойдет распространять эту новость повсюду и присочинит столько, сколько сможет — в этом индийцы большие мастера! А для группы возникнут неприятности, вот и все.

Последнее: Запад ориентирован на «как». Восток ориентирован на «почему». «Как» означает методологию, технологию; «почему» не означает ни метод, ни технологию, ни усилие. Запад ориентирован на усилие, Восток не предполагает усилий. Весь подход Востока заключается в том, как расслабиться, чтобы знать; подход Запада — как напрячься, сконцентрироваться, чтобы знать, как быть более внимательным, чтобы знать. Восточный подход заключается в том, как быть настолько расслабленным, чтобы ничего не было, — это род эйфории, несконцентрированности, род неопределенности, неомраченности, где границы исчезают и различия не имеют больше значения, когда все встречается и сливается друг с другом. Человек познает, когда все границы затуманиваются в этой неопределенности, неуловимости, в облаке безразличия. Методы же нуждаются в прояснении. У Запада нет видения «почему», а Восток не имеет обеспечения для «как».

Но теперь все перемешивается. Восток больше не Восток, Запад больше не Запад. Люди путешествуют, получают образование здесь и там, люди приезжают на Восток, чтобы научиться религии, люди едут на Запад, чтобы научиться науке — все сближается и сливается.