Дар

– Я понятия не имел, что ты настолько привязана к своим вещам. Тебе подобрали новый гардероб, более дорогой и соответствующий твоему новому положению. Меня уверяли, что любая женщина будет счастлива от этого. При этом я оставил тебе возможность выбрать себе все, что ты посчитаешь нужным, – наверное, на моем лице проступило все, что я думаю по этому поводу, так как он сказал: – Теперь я понимаю, что ты не любая. Особая. И глупо было ориентироваться на советы, подходящие основной массе женщин… Я допустил ошибку и сожалею, что этим причинил тебе боль.

Это было похоже на извинение. Очень похоже. Только нанесенная обида была слишком глубока. Я сделала попытку забрать свою руку, но он еще не все сказал и не дал мне этого сделать.

– Чтобы подобного не случилось в дальнейшем, мы должны общаться, лучше узнавая друг друга. Не замыкайся, отдаляясь от меня. Ничего хорошего нам это не принесет. Я хочу узнать, что для тебя важно и дорого.

Он все сказал и пронизывающим взглядом смотрел на меня, ожидая реакции.

– На данный момент мне важно не опоздать на лекции, – нарушила молчание я.

Не это он хотел услышать, но это была самая большая уступка с моей стороны при нынешнем раскладе. Ведь меня так и подмывало ответить, что говорить нам с ним не о чем, так как он лишил меня всего самого дорогого. Я сдержалась! Поставьте мне памятник за это.

Я потянула на себя руку, и на этот раз он ее отпустил.

– Я могу идти? – уточнила у него.

– Задержись.

Да сколько можно?! Не успело мое раздражение прорваться наружу, как он достал из ящика стола мой сотовый и сорб.

– Возьми. В сорб внесены контакты для связи со мной и Маркангассом, а также пилотом флайта. Давай покажу, как им пользоваться.

– Не нужно. Маркангасс показывал.

Он бросил на меня взгляд, а потом, видимо, вспомнил, что я брала у того сорб, когда пошла в торговый центр и сбежала. Наверное, воспоминание оказалось не слишком приятным, так как он заметно помрачнел. Создалось впечатление, что еще немного, и меня отсюда не выпустят.

Я шагнула к столу и забрала гаджеты. Сотовый положила в сумку, а сорб надела на руку. Сойдет за часы.

– Слушайте, я опаздываю и собираюсь ехать в институт, а не на правительственное задание. Если с инструкциями покончено, то я пойду.

Не знаю, что его больше задело: мой холодный тон или желание поскорее уйти. Взгляд дейгасса потяжелел.

– Мне бы хотелось, чтобы ты больше ценила те уступки, на которые я иду.

– А вы спросите совета у психологов, – огрызнулась я, за что и поплатилась.

Миг – и я уже сижу на столе и тону в его глазах, в которых вспыхнули звезды. Сколько раз замечала, что в спокойном состоянии они у него просто темные, но стоит его вывести из себя, как будто что-то прорывается изнутри и давит аура силы. Мужчина навис надо мной, упершись руками в столешницу рядом с моими бедрами.

– Я понимаю, что в тебе говорит обида. Лишь это сдерживает меня… – справившись с собой, через силу произнес он, как будто уговаривая себя. – Ты даже не подозреваешь, насколько невыносимо трудно отпускать туда, где на тебя могут совершить покушение, обидеть, навредить.

– Вы считаете это своей прерогативой? – с колотящимся сердцем спросила его.

– Ми-и-ла-я, не провоцируй меня, если хочешь хоть куда-то сегодня поехать, – предупредил он. – Я признал свою ошибку, перестань казнить меня за это.

– Думаете, это так просто? Стоит сказать «сожалею», и вопрос исчерпан? Обида ушла? – разозлилась на него. – Вы согласились с моей учебой. Ваше слово ничего не значит?

– А ты согласилась сделать шаг мне навстречу, – напомнил дейгасс.

«Он теперь меня постоянно шантажировать учебой будет, вынуждая обращаться к нему на “ты”?» – задалась вопросом я. Все во мне взбунтовалось против этого. Тем не менее я не хотела давать ему повод отменить нашу негласную договоренность, так как чувствовала, что он уже сожалеет о ней.

– Нечестными методами… играешь, – процедила я.

– Я буду действовать любыми методами, делая ближе к себе, – веско произнес он, заставив меня буквально поежиться от такой перспективы.

Неожиданно сама атмосфера вокруг него изменилась, став из давящей обволакивающей. Так было во флайте, когда он притянул меня к себе и дал выплакаться.

– Если я повторю, что сожалею, тебе станет легче? – мягко спросил он, наклонившись к моему уху и понизив голос, спрашивая как будто по секрету, отчего вопрос прозвучал интимно. От его близости я задрожала. Невероятным было то, что я почувствовала искренность того, что он сожалеет о содеянном.

Странное дело, но после его слов тугой узел, что сжимал внутри, начал немного отпускать.

– Немного, – нашла в себе силы признать это.

– Сожалею… – повторил он, и его губы сдвинулись к щеке, мимолетно касаясь и щекоча дыханием. Загипнотизированная его голосом, я замерла.

– Сожалею… – Мужские губы уже находились в опасной близости от моих, и это привело меня в чувство.

– Я опаздываю! – быстро напомнила ему, опережая очередное «сожалею», готовое сорваться с его губ.

Какой-то миг мне казалось, что дейгасс все же сократит расстояние между нами и поцелует меня, но он отстранился.