Дар Бога

С собой я взял только сьюдов: форроситов в случае поимки ждала неминуемая мучительная смерть, а остальные были гораздо полезнее в обороне замка и решении других задач. На фоне девятерых великанов я, должно быть, казался ребёнком — даже подпрыгнув, обычный человек едва ли сравняется с ними ростом. Четверо из этой компании знали, как обращаться с лошадьми, поэтому с монорной они как-нибудь справятся. От чрезмерно вежливых разговоров начала появляться лёгкая тошнота; кажется, просторечие им совсем не доступно. С трудом прокопав туннель под вражеским лагерем (ведь жители Фьельды не должны были в нём застрять, а копать и рубить корни деревьев нужно было бесшумно), мы вышли в Земли Мглы у Таадских гор. По свидетельству Ваула, не было необходимости проходить сквозь врата: в этих лесах монорны водятся повсеместно. Найдя широкую поляну, мы принялись за дело: в каждое дерево из тех, что росли вокруг, мы воткнули по мечу. Каждый раз, когда клинок пронзал лиловую кору, дерево отзывалось глухим ворчанием, и лёгкой дрожью, крона тряслась, обдавая нас потоком влажного воздуха. Когда приготовления были закончены, я прочёл заклинание Призыва, началось томительное ожидание. Казалось, что прошла целая вечность, когда где-то в глубине леса послышалось злобное фырканье. Вскоре до нас донёсся шорох когтей, загребающих вездесущий багровый мох; невдалеке послышался стук копытец — вероятно, случайно забредший олень теперь в испуге пытался скрыться от ужасной твари, с которой нам предстояло встретиться лицом к лицу. Наконец, у самого края лесной прогалины разразилось громкое ржание, а миг спустя мы уже бежали врассыпную от монорны, норовящей нанизать пришельцев из Плотного Мира на свой рог. Как только все покинули поляну, оставив внутри только животное, я встал между двух деревьев, и раскинув руки, пустил разряды в обе стороны. Передаваясь от меча к мечу и (Клянусь подземной желчью, я видел это!) заставляя корчиться деревья, в которые те были воткнуты, молния опоясала поляну и словно в клетку заперла единорога. Зверь пытался выскочить, но путь ему везде преграждали вспышки и треск, доводившие его до высшей степени паники, когда не остаётся никакой воли к сопротивлению. В момент, когда я позволил грозовым всполохам исчезнуть, на шею монорны закинули две петли и притянули к земле, а третий ловчий взбежал по спине и надел на её морду удила. Я взобрался на коня и, поигрывая искорками на концах пальцев, провёл ими по чёрной гриве. Напуганное животное подчинялось почти беспрекословно. С его помощью в эту ночь мы сперва поймали ещё четырёх, разместившись на каждой по двое, а с их помощью целую стаю — план сработал идеально. Я понимал, что их страх не вечен, да и само подчинение с его помощью было экстренной мерой; вскоре тёмные единороги придут в себя. Конечно, можно было бы попытаться подкармливать их как фьельдских лошадей, но эти твари плотоядные, и мне становилось дурно от одной мысли, что ради них придётся жертвовать домашним скотом. Исполнив задуманное, мы поспешили обратно к замку.

— Что ж ты раньше не сказал, что понимаешь их язык? — с ноткой возмущения спросил Товен, продолжая идти вперёд по туннелю, каждый десяток шагов то запинаясь о торчащие корни, то ударяясь о них головой.

— Вы не давали интереса, господин. Моя бабка жила на самой границе с болотом, а потом, когда она пришла за моего деда, переселилась в Тибиан, что тоже на границе с Сагсвопией, а потом у них родилась дочь…

— История твоей семьи, несомненно, очень интересная, но вернёмся к делу. Что говорит колдун?

— Он не хочет, чтобы его и нас обрушило почвой, поэтому говорит, что нужно выйти на поверхность. Он высмотрит место, где нет врага, мы прокопаем там выход.

— А если он ошибётся?

Хорошо, что в это мгновение он не видел лица волшебника, хотя и понял по его речи, что тот ругается.

— Господин Гланкель говорит, что ошибки быть не может, и просит проявить больше уважения к его силе.

— Простите, господин С-Гхлан-кьел (Товен намеренно чётко произнёс его имя), у нас будет всего один шанс, и мы не должны его упустить.

— Господин, мы пришли.

В земляном потолке раскопа виднелись небольшие смотровые оконца, выходящие на четыре стороны. У каждого из них командир поставил по наблюдателю, которого сменяли каждые два часа; он сам и приглашённый колдун тоже стояли в роли дозорных: людей было мало, а упустить сигнал нельзя было ни в коем случае. Наконец, воин, смотревший на запад, негромко сказал:

— Полетела!

Взмыв над деревьями, на фоне тёмных туч показалась огненная стрела, с хлопком разорвавшаяся в воздухе.

— Пора! Не подведите нас, господин волшебник.

Тот ответил что-то на своём неблагозвучном наречии.

Пока они шли, сверху донёсся топот: люди спрыгивали с деревьев и что есть мочи убегали прочь. Когда топот закончился, колдун указал вверх своим изогнутым жезлом.

— Выходим! — продублировал его жест переводчик.