Дар богов

– Идем к свирепым своенам речь держать и выкуп им предложить. Жизни свои не жалеем ради жизни племени, – вещал Раганас. Он был превосходным оратором, и если бы не мелочность натуры и жадность души, он смог бы стать предводителем.

Жители провожали их как героев. Все знали, как жестоки и несговорчивы захватчики, они запросто могут зарубить парламентариев. Тут поднялся молодой воин Марис, сын авгура.

– Я с вами пойду, – сказал он полным решимости голосом.

Заговорщики переглянулись – такого поворота они не предполагали.

– Ты храбрый воин, но слишком молод, чтобы умирать, а мы уже свое отжили.

– Не пристало мне прятаться за чужими спинами. Умереть за свой народ – большая честь для меня.

Черноризцы собирались было отослать юношу, но горожане встали на его сторону.

– Слава! – зашумела толпа. – Слава отважному Марису!

Тут поднялся старый воин из племени ливнов, примкнувший к куршам при наступлении своенов. Он был последним воином, носившим щит Золотого Солнца. Толпа замолчала, чтобы выслушать почтенного горожанина.

– Отрадно видеть храбрость молодого поколения. Боги не дали мне сыновей, родились лишь дочери. Сам я уж слаб, не могу держать в руках оружие. Я вижу, ты, Марис, достоин носить звание рыцаря Золотого Солнца. Я готов сейчас же передать тебе щит нашего доблестного рода. Отважный юноша, подойди ко мне. Возьми этот щит, теперь он по праву принадлежит тебе. – С этими словами старый воин поднял своими жилистыми руками тяжелый золотой щит и передал его Марису.

– Благодарю тебя, почтеннейший воин. Обещаю тебе и всем вам, мои соплеменники, носить его с честью.

– Слава Марису! Слава рыцарю Золотого Солнца! – начала скандировать толпа, чествуя нового рыцаря. – Слава! Слава!

Тем временем в лагере врага царило уныние. Бравада, с которой они шли вперед, опустошая земли куршей, растаяла вместе с силами и провиантом. Своены малодушно помышляли лишь о том, как вернуться назад: «Здесь нам не будет удачи, а корабли наши далеко». Когда они, приведенные в замешательство, уже совершенно не знали, что им делать, было решено выяснить посредством жребия, кто из их богов желает им помочь, дабы они либо победили, либо ушли отсюда живыми. И вот, бросив жребий, своены не смогли отыскать никого из богов, кто бы хотел оказать им помощь. Когда об этом было объявлено в народе, в лагере раздались громкие стоны и вопли; своены были подавлены, они говорили: «Что делать нам, несчастным? Боги отвернулись от нас, и никто из них нам не поможет. Куда нам деваться? Наши корабли далеко, и, когда мы побежим, враги, преследуя нас, всех истребят. На что нам остается надеяться?» И когда среди войска началась смута, один купец сказал: «Бог христиан очень часто помогает взывающим к нему, он – могущественнейший в подмоге. Узнаем же, желает ли он быть с нами, и пообещаем, что весьма охотно дадим угодные ему обеты». После всеобщей просьбы был брошен жребий, обнаруживший, что Христу угодно им помочь. После того как это было публично всем объявлено, все сердца вдруг укрепились, так что своены бесстрашно возжелали немедленно пойти на приступ города, говоря: «Чего нам теперь опасаться и чего бояться? С нами Христос! Так будем биться и мужественно бороться, и ничто и никто не сможет нам противостоять; не уйдет от нас эта победа, ибо нам помощником стал могущественнейший из богов». Воодушевленные своены бросились на завоевание города. Когда же они окружили город и хотели начать битву, на его стене появились фигуры парламентариев.

Благословленные горожанами четверо заговорщиков и сын авгура с золотым солнцем на щите впереди, размахивая куском белого полотна, выбрались на открытый участок городской стены. Тут же рядом с Марисом просвистело брошенное копье, но юноша даже не дрогнул. Он отважно окинул взором пространство внизу. А своенов осталось не так много, и они тоже изнемогают, отметил Марис.

Он стал спускаться вниз по крутой каменной лестнице, а черноризцы, приглядываясь к обстановке, остались наверху. Раганас хотел было бросить в спину юноши клинок, но решил повременить.

Баталии прекратились, отвага юноши, в одиночку идущего на верную гибель, вызывала уважение у противника. Марис спустился почти до земли, оставшись на ступени как на пьедестале. В полуметре от лестницы росла сочная трава, какой, казалось бы, нет внутри крепости. Здесь и небо выглядело синее, и деревья – выше. Он на мгновение представил, как совсем еще недавно валялся на траве вместе с отроками-ровесниками во время сенокоса. Тогда еще были живы его отец и братья, в них еще не вонзились вражеские копья. Марис представил, как очень скоро он сможет нырнуть лицом в траву, в последний раз вдохнув аромат ее свежести.

– Воины! Мир угоден нам больше, чем война, и мы желаем заключить с вами договор. Мы даем вам в залог мира то золото и оружие, которые мы получили в походах в прошлом. Затем за каждого человека, находящегося в городе, мы даем полфунта серебра и отдаем заложников.