Дар Божий

— А как туда добраться? — спросила Нюта. Она сидела у себя дома, над Протасовым яром, и по километрам проводов ее голос в виде электрических колебаний, через телефонную станцию, попадал в трубку в Доме Художников, в Бастионном переулке. Не это ли чудо? Кира ответила:

— Тридцать второй трамвай прямо туда едет.

Это она знала наверняка от мамы Миши. Татьяна ей позвонила, по просьбе сына. Вчера его прооперировали и он остался на стационаре, хотя грозился убежать, но Татьяна посулила ему купить игровую приставку, и он остался.

Нюта перезвонила Шуре, а к вечеру, что ли, когда уже начало смеркаться, трамвай тридцать второй долго вёз их на ДВРЗ — сначала с левого берега на правый, потом к Ленинградке, потом свернул и катил, катил, катил. В окнах проплывали то послевоенные дома вроде тех, что строили немцы на Пятачке, то темнели крыши и сады частного сектора, то даже лес.

Наконец они въехали в тихий район, где по сторонам улицы росли обветшалые сталинки. Огибая сквер с большими деревьями, трамвай пошел на кольцо. А там высадились — и к главной улице, мимо двухэтажного декоративного домика, как и говорила Татьяна.

— Даже не верится, что мы в Киеве, — сказала Нюта.

— Да, как другой город, — согласилась Шура, — Другой темп жизни.

— По темпу кстати похоже на наш Печерск, — Кира на родной Зверинец говорила «Печерск», как делают все жители Зверинца.

У перекрестка спросили сонного прохожего, где больница, тот красноречиво махнул рукой — а там. Оказалось, совсем рядом. От главной улицы по боковой, миновали один дом, и дальше на небольшом пригорке стояло голубоватое, тоже сталинской архитектуры здание. И пригорок, и здание напомнили Кире тубдиспансер, который она показывала Мише. Территорию ограждал от улицы сетчатый забор. Внутри вдоль нескольких дорожек росли сосны, еще больше сосен виднелось позади.

Ребята поднялись по лестничке в калитку и за ограду, но оказалось, что они приняли за больницу детский сад, а больница была следующей, на том же холмике. Несколько соединенных висячим коридором корпусов — двухэтажный старый и относительно новый о трех, с лишаем выпавшей плитки по стенам.

— Вот так завезут сюда по скорой, — сказала Нюта, — И не выберешься.

— Что значит не выберешься, — Кира не поняла, — А трамвай?

— Я пешком имею в виду.

Сунулись сначала в старый корпус, не посмотрев на синюю табличку «Поликлиника». Проходившая по небольшому зальчику медсестра на страшно цокающих каблуках почему-то возмутилась вопросу Нюты, на каком этаже хирургическое отделение.

Они вышли и отправились в новый корпус. Кира пожалела, что сразу все подробности не узнала у Татьяны, но просто из головы вылетело.

— Ну бывает, — согласилась Нюта.

Внутри больницы еще резче пахло лекарствами, чем в поликлинике, а еще несло борщом, будто это было одно из лекарств, и его прописывали всем пациентам. В нужной палате кровать Миши была пуста, на соседней койке лежал с газеткой небритый дяденька лет пятидесяти, в спортивной костюме.

— Миша это который знаменитый рокер, дублер Летова на концертах по Украине? — уточнил он. Нюта почесала висок.

— Вроде того.

— Так он полчаса назад навострил лыжи и убёг, классически через окошко, — и дядечка шелестнул газеткой.

Глава 21

Конечно, проще всего идти по рельсам, трамвайные рельсы выведут в Киев, но ведь врачи не дураки, а милиция тем более. Из больницы уже оповестили милицию. Его ищут с собаками, поэтому сначала надо замести следы, попетлять где-нибудь, а уж затем пробиваться околицами, держась в стороне от широких улиц, а тем более от трамвайных рельсов. Загребут на первой же остановке.

Смеркалось. По тихой улице Миша напрямик вышел к частному сектору, а потом к сосновому лесу. Что надо! Теперь главное добраться до Киева, но придется перейти на нелегальное положение, жить на чердаке, оттуда спускаться и переходить в дом только ночью, да и то, лучше поначалу не рисковать. На репетициях разумеется ставим крест. Даже друзья не должны знать, где он прячется. За них возьмутся в первую очередь, установят слежку.

В лесу он заметил несколько разбегающихся грунтовых дорог. Заманчиво конечно следовать по ним, однако на каждой уже стоят кордоны. Милиция, врачи со снотворным, просто местные жители с рыболовными сетками — всегда есть желающие принять участие в охоте на человека.

Надо сбить их всех с толку. Где его точно не будут искать? На территории самой больницы!

Опять через частный сектор. Но ко главному входу в больницу Миша не пошел, а свернул налево, вдоль ограды, а затем перелез через нее напротив бугра бомбоубежища. Поблизости стоял маленький, словно из мультфильма, желтый домик на два окна, а прямо под его стеной, что в сторону улицы, валялся разный хлам, и был контейнер с колесиками — точно такой, как недавно… Мусора сверху контейнера была навалена целая гора, тронь пальцем и упадет. Миша обошел домик до крылечка со ступеньками. Над крыльцом висит банка, в ней лампочка. Потрогал обшитую стальными листами дверь. Закрыта.