Дар демона

– Арон, дорогой! – Эвита, успевшая сменить и наряд и прическу, устремилась к нему. Длинное, до пола, черное платье скрывало ноги, создавая ощущение, будто девушка скользит над полом, роскошные волосы струились по обнаженным плечам, низкое декольте мало оставляло для воображения. – Ты все еще сердишься на меня, милый? Я ведь пришла извиниться.

– Неужели? – Арон провел рукой, создавая воздушный щит, и волнующий запах пропал. Внешность красотки от этого не изменилась, но держать желания в узде стало легче. – Тогда извинись и исчезни.

Эвита словно не услышала его грубости. Грустно улыбнулась, подошла еще ближе, протянула к нему руку – но лишь скользнула пальцами по щиту. Это ей не понравилось, во взгляде мелькнул гнев. И исчез.

– Мое извинение тебя заинтересует, Арон. – Голос уже не перекатывался грудным тембром, который приберегают для альковных игр, звучал по-деловому сухо. – Я нашла средство от твоего проклятия.

Вот так-так… Арон молчал, выбитый из колеи. Направляясь сюда, он перебирал в уме все возможные причины визита некромантки. Но средство от проклятия? Он, оказывается, проклят, но даже не подозревает об этом. И Мэа-таэль не знает, и в дневнике прежний Тонгил ничего подобного не упоминал. А вот рыжая магичка не только знает, но и нашла, чем от этого то ли существующего, то ли нет проклятия можно избавиться.

Эвита устала ждать его ответа.

– Дорогой, тебе не интересно?

– Почему же, я весь внимание. – Арон расположился в одном из кресел и жестом предложил Эвите последовать его примеру. – Итак?

Магичка аккуратно села, расправила на платье складки.

– Все дело в смерти. В твоей смерти.

– То есть? – Арон приподнял брови.

– Проклиная тебя, та ведьма сказала: «И быть тому, пока не подохнешь». Верно?

Северянин издал неопределенный звук, который при желании можно было принять за согласие.

– Я знаю, ты долго искал способ обойти проклятие, но не нашел. Не мог найти, поскольку способа не существует! Ведьма закляла тебя своей кровью, землей и водой, а ее смерть закрепила проклятие не хуже божественных печатей. Поэтому, пока ты жив, снять его невозможно… Ты должен умереть.

Северянин, не выдержав, рассмеялся, но Эвита даже не улыбнулась.

– Умереть и воскреснуть, Арон, только и всего. Ты знаешь, это возможно. Даже несколько минут в посмертии хватит, чтобы снять проклятие. – Она наклонилась, заглядывая ему в глаза. – Моей силы достаточно, я верну твое тело и дух невредимыми из-за Грани. Доверься мне!

– В чем твоя выгода?

Эвита на мгновение опустила взгляд, потом вновь посмотрела на него, грустно улыбаясь.

– Темные маги не умеют любить, особенно друг друга. А ведь мы казались такой хорошей парой… – Она тряхнула головой. – Я хочу править живыми людьми, а не скучными мертвецами! Я хочу сесть на нефритовый трон империи Террун по левую руку от тебя. Я хочу стать императрицей, когда ты станешь императором.

– Звучит как план государственного переворота.

– О да! – Магичка тихо засмеялась. – Я танцевала от радости, когда узнала, что ты уничтожил сихха. Одна, в пустом подземелье, я танцевала и пела осанну Серой Госпоже. Она больше не будет помогать семье императора, Арон. Я спросила у Грисса, и он подтвердил: Мамочка сердита на императора, она лишила его своей опеки. Ты ведь понимаешь значение этого? У нас наконец-то развязаны руки!

– Удивлен, что ты решила рассказать о случившемся Ковену. – Арон скрестил пальцы, бросил быстрый взгляд на невидимый след от кольца Тери.

Само кольцо он надеть не решился, и теперь время от времени возникала тревога за сына: все ли с ним в порядке? Пока камень цел – жив, пока не потемнел – здоров, но отсюда не увидишь… Хотя сейчас не время думать об этом.

– Светлые уже знают, значит, должны и наши. – Эвита покачала головой. – Или ты не следишь за происходящим во дворце? Напрасно. Император официально попросил у Светлых защиты в обмен на дарование им новых привилегий. В ущерб нам конечно же. Если это не объявление войны, то я ничего не понимаю в жизни.

Арон кивнул. В отношении магов власть всегда держала нейтралитет. Если же случались перекосы – не важно в какую сторону, – империю начинало ощутимо потряхивать.

В прошлом между магами несколько раз доходило до открытого противостояния, но разум брал верх – никому не хотелось настоящей войны. Светлые заявляли о приверженности принципам милосердия, Темные же считали свою жизнь слишком ценной, чтобы обменять ее на смерть даже нескольких Светлых, поэтому после громких деклараций все становилось как прежде. Мелкие столкновения бывали всегда, так же как дуэли, личные вендетты, но общего спокойствия это не нарушало.

– Война разрушит империю, – сказал Арон мрачно. – Какой смысл жить среди руин?

– Очевидно, наш монарх оценил свою жизнь выше мира в стране. – Эвита пожала плечами. – Я слышала, он постоянно слал к тебе гонцов…

– Больше не будет. – Арон выпрямился в кресле, готовясь встать. – Ты все сказала?

Магичка тихо вздохнула.