Дар демона (СИ)

  Однако ее прежние выходки и рядом не стояли с последней: девушка прилюдно оскорбила Темного мага. И не просто Темного мага, что уже невесело, а Тонгила - того самого, который за последние годы сумел подмять под себя весь север империи. И сам Его Величество, и Императорский Совет отчего-то в дела Темного не вмешивались, избирательным образом ослепнув и оглохнув.

  Да, великолепный бал в честь весеннего равноденствия обернулся катастрофой.

   Узнав, что натворила его сумасбродная дочь, граф лишь бросил короткий ледяной взгляд на ничего еще не понявшую девушку, улыбающуюся от ощущения собственной победы и посрамления чернокнижника, и велел начальнику стражи немедленно отвезти ее в самое дальнее от столицы имение, в окрестности Кирет-града. А сам остался - надеялся еще что-то исправить...

   В изгнании Росана с удовольствием вспоминала лицо мага, которому она так изящно указала на его, безродного выскочки, место. На неуместность его пребывания среди благородных господ. Вспоминала, как удалось, благодаря подслушанным сплетням, найти его самое уязвимое место и надавить на него, как Тонгил окаменел, а потом почти сорвался на вульгарный скандал.

   Да, поначалу думать об этом было приятно, но шло время, и вскоре доверенная служанка стала приносить ей странные новости. Такие как известие о небывало сильном дожде, который упрямо не выходил за границы майората графа ар-Корма, не прекращался ни днем, ни ночью, размыл укрепленные берега рек и подпоры мостов, превратил всегда сухие долины в заливные луга, а затем и вовсе - в болота.

   Потом появился рассказ о нападениях на людей и скот невиданных прежде водных хищников в серых ребристых панцирях, в два человеческих роста длиной, с частоколом зубов в огромной пасти. Затем - о новой болезни, когда от укуса обычных комаров людей вдруг начинала косить лихорадка. И, наконец, о дне, когда все внезапно закончилось: исчезли прожорливые твари, выздоровели люди, не по-весеннему жаркое солнце начало выпаривать воду, а сильный ветер - относить образовавшиеся облака дальше на запад, не давая им вновь пролиться дождем.

   Оказалось, что граф откупился от колдуна, пожертвовав единственным оставшимся в живых сыном, отправил пятнадцатилетнего Риена в замок Тонгила заложником.

   Узнав о последствиях своей "победы", Росана разбила все, что попалось под руку, а потом проплакала целую ночь. Последний раз она так ревела, когда услышала о гибели Керана. Но если в смерти старшего брата девушка не была виновата, то Риен пострадал из-за нее.

   Никто из родителей к ней так и не приехал, ничего не сообщил, только Делия прислала длинное письмо, кое-где в пятнах потекших чернил. Младшая из сестер рассказала, как отправляли Риена, и как хорошо держался братишка, хотя понимал: шансов вернуться живым у него немного. Как графиня после того слегла и не вставала неделю, а граф, враз почерневший, почти не выходил из кабинета, а если когда и появлялся, то часто замирал и смотрел в одну точку, словно на что-то, остальным невидимое. И как сама Делия не могла сдержать слез каждый раз, когда думала о случившемся...

   За все письмо сестра ни разу ни в чем не упрекнула Росану, но от этого было только больнее.

   После бала, на котором Росана поломала жизнь брату, прошло полтора месяца. Почти все это время, вынужденно проведенное в киретской глухомани под домашним арестом, в компании одной лишь горничной, девушка мучилась и переживала. О происходившем дома она узнавала только из писем сестры - никто из родителей на ее послания не отвечал. Иногда Росане казалось: отец с матерью, угнетенные потерей сына, вычеркнули непутевую дочь из своей жизни. Сложно сказать, что бы сотворила расстроенная девушка дальше, но случайно подслушанный разговор дал ей подсказку, придав жизни смысл и цель.

   Росана сидела в тенистой беседке в крохотном парке - единственном месте, куда ей разрешалось выходить, - когда по усыпанной гравием дорожке, не заметив ее за сплетением ветвей, прошли двое. Один - кряжистый, наполовину седой начальник стражи, второй - незнакомый Росане молодой воин.

   - Останешься за главного, пока не вернусь, - говорил седой. - За девчонкой следи внимательно: граф боится, что эта сумасбродка попытается сбежать...

   - Почему ее вообще здесь держат? - энтузиазма в голосе молодого не ощущалось. - Почему не отдали Тонгилу вместо наследника, раз уж она все это заварила?

   - Чародей сам назначил цену, - начальник стражи покачал головой. - От девчонки отказался... Ну да ладно, вернемся к делу. Стража должна стоять не только у комнат самой девицы, но также у главного и черного ходов. И не забудь... - люди отошли уже слишком далеко, и навострившая уши Росана не смогла больше уловить ни слова из их разговора. Но побег... Стало быть, драгоценный родитель, побрезговавший написать и пару строк провинившейся дочери, всерьез озаботился превращением этого дома в тюрьму для нее.