Дар для проклятого (СИ)

- А, вот оно что, - Кристиан задумчиво чешет бровь, видимо, вспомнив сонное царство в нашем бальном зале. – Что ж, значит, мы должны разобраться с этим самостоятельно. Рассказывай, Тассадар.

Повелительные железные нотки, прозвучавшие в последней фразе мужа, подействовали на императора лучше моих требований. Поморщившись, этот горе-друг тоже демонстративно садится на ближайший камень, стараясь вернуть себе прежнюю уверенность хозяина положения, и начинает рассказ:

- Мой дальний предок был лучшим другом твоего, - говорит снисходительно, а затем бросает взгляд на Кристиана и самодовольно прищуривается. Видимо, этому тщеславному ребенку нравится осознавать, что тогда именно род Бадлмеров был правящим, а все потенциальные друзья априори были ниже по положению. Сейчас же все с точностью наоборот. – Ту фею они встретили вместе.

Мы с мужем переглядываемся. Судя по реакции, Кристиан тоже был не в курсе о наличии в истории «друга».

- Только не говорите, что это история о любовном треугольнике, - вздыхаю.

- Не думаю, - быстро замечает муж. – Скорее это был четырехугольник, одна из граней которого – трон.

В ожидании пояснений переводим взгляд на рассказчика, но тот молчит, выдерживая торжественную паузу для нагнетания обстановки.

- Трон безусловно главная любовь моего предка, - наконец важно кивает, - но тогда фея влюбилась именно в моего предшественника, а не твоего, Бадлмер.

Неожиданно.

Впрочем, если вспомнить мою первую реакцию… частично она точно была наведенной, но то, что внешность императора буквально воплощение моих детских грез, к заклинаниям отношения не имеет. Встреться мы в другой обстановке, наверное, я и сама влюбилась бы до беспамятства без всяких заклинаний. Другой вопрос сколько бы продлилась моя «любовь».

- Да-а? – тем временем тянет Кристиан и внезапно притягивает меня за руку, заставляя сесть к нему на колени. – Какая, однако неразборчивость, - мурлычет мне в макушку, крепко обвив руками талию.

Бросаю через плечо недовольно-ироничный взгляд.

- Это что сейчас было? – тихо буркаю, давя улыбку.

- Устанешь стоять, милая, - мне посылают совершенно невинную улыбку в ответ.

Фыркаю и снова перевожу взгляд на Тассадара. Демонстрация того, что на этот раз выбор был совсем другим, вызывает у того приступ отразившегося на лице раздражения, но на откровенную провокацию император не ведется.

- Да-да, именно моего предка выбрала тогда красавица, оставив ни с чем принца, - повторяет он все с тем же самодовольством. – А твой предок остался страдать от неразделенной любви. Учитывая, что история повторяется раз за разом, Бадлмер, ты зря думаешь, что твоя дорогая женушка что-то к тебе испытывает. Ты и сам знаешь, что это невозможно по канонам проклятья.

Руки на моей талии сжимаются. Похоже, Тассадар попал в ту самую мозоль, которую мой дорогой муж всё натирает и натирает с одинаковым упорством.

- А я уверена, что фея принца тоже любила, – заявляю громко. – Потому что я Кристиана люблю.

Прижатая к груди мужа, сразу чувствую, как сбивается его дыхание. Мягкий поцелуй в висок и немного ослабившие хватку руки дают надежду на то, что меня услышали.

Улыбнувшись, откидываю голову на родное плечо.

Не-е-т, не верю, что всё было так просто.

- Значит, ты тоже обманываешься, - Тассадар непоколебим.

- Давай закроем тему, - почти приказ Кристиана, - что там было дальше? Я так понимаю, те самые убеждения против фей именно твой предок нашептывал моему? Зачем?

- Потому что он хотел две вещи, которые ему не принадлежали: источник бесконечной магии и власть. Видишь ли, Кристиан, мой предок никогда не был магом. Да и при дворе его не уважали, недооценивая значимость его рода для королевства.

Да уж, значимость он доказал, ничего не скажешь.

- Подожди-подожди, - муж перебивает. – А под источником бесконечной магии ты это, - он указывает на зияющую рядом расщелину, - понимаешь?

Услышав скепсис в прозвучавшем вопросе, императора внезапно разбивает приступ смеха.

- А ты сам и твои предки за столько лет так и не поняли, какое сокровище перед вами? – с издевкой спрашивает, отсмеявшись.

Назвать эту Бездну сокровищем может разве что Тассадар.

Кристиана не вижу, но что-то мне подсказывает, что у мужа от такой фразы как минимум дернулся глаз.

- Кто бы избавил моих предков и потомков от такого сокровища, - тянет он с опасными нотками, намекающими на то, что с определениями императора Кристиан категорически не согласен, и вообще, еще немного и у мужа дернется рука, а не глаз.

- Дурак! – истерично восклицает Тассадар, и я в который раз поражаюсь многоликости его настроений. – Феи украли у нас магию, а вы всё это время, вместо того чтобы отпустить ее, сдерживали, будто она самое страшное из зол!

- Феи? – вмешиваюсь. – А причем тут феи?

- Баланс сил поддерживали именно феи, - шепнул на ухо Кристиан. – И именно феи имели доступ ко тьме.

- Поэтому нас нужно было уничтожить? – понятливо тяну.

- «Уничтожить», какая экспрессия! – восклицает император, демонстративно закатывая глаза. – Да никто вас не уничтожал, вы сами издохли.