Дар дождя

Был установлен комендантский час, и нарушителей расстреливали на месте. Продукты и промтовары выдавались по карточкам, а фирмы и торговые компании были переданы под управление военного командования, хотя некоторым, в том числе «Хаттон и сыновья», разрешили остаться под управлением владельцев. К ярости отца, всю продукцию следовало отправлять в Японию на военные нужды.

От Эдварда или Макаллистера не поступало никаких известий.

– Надеюсь, с ними все в порядке, – сказал отец по пути на встречу, организованную Эндо-саном. Туда были приглашены владельцы предприятий и управляющие, которые не сбежали в Сингапур. – Ты понимаешь, что теперь работаешь на второго по могуществу человека на Пенанге? И, возможно, пятого во всей Малайе? Полагаю, нанять тебя обратно на прежнее жалованье у меня не получится?

Я попытался оценить его слабую попытку пошутить и улыбнулся, надеясь, что отец понял, в чем был смысл моего решения.

– Прости меня. Мне нужно было сначала обсудить это с тобой.

– Что сделано, то сделано. Ты бы все равно пошел работать на них, – сказал он, и краткий миг юмора и теплоты, возникших было между нами, исчез, смытый горечью в его голосе.

Нас проводили в переговорную, где когда-то резидент-советник решал дела управления островом. Солдаты таскали мебель с коробками – в здание переезжала администрация японского консульства. Нас приветствовал Генри Кросс, глава «Эмпайр-трейдинг». Несмотря на обстоятельства, он был так же хорошо одет, как обычно, и благодаря росту и ширине плеч казался самым значительным из собравшихся, пока не вошел Эндо-сан.

Я занял место рядом с ним и оглядел сидевших за столом. Многие лица были мне знакомы: управляющие компаниями, банкиры, владельцы фабрик, крупные предприниматели – все они некогда бывали в Истане на приемах, и меня, в свою очередь, приглашали в их дома. Я слегка кивнул Таукею Ийпу, собрался с духом и перевел взгляд прямо перед собой.

– Японское правительство назначило меня оказывать им содействие в переходном периоде, переводить и помогать всем нам в межкультурных вопросах, – начал я. Раздался предсказуемый возмущенный шепот, но я не стал обращать на него внимания. – Рядом со мной сидит господин Хаято Эндо, или, как он предпочитает, Эндо-сан. Он – заместитель губернатора. Господин Сигэру Хироси, новый губернатор Пенанга, передает вам свои извинения, так как ему пришлось отбыть в Куала-Лумпур, который, как вы, возможно, еще не знаете, вчера капитулировал.

Все потрясенно застыли; почти сразу раздался громкий недоверчивый гомон. Потрясенный и разгневанный отец взглянул на меня. Я не поделился с ним новостью о капитуляции Кей-Эла, и по его глазам было ясно, что он думал об Эдварде.

– Ты знал это и промолчал? Зная, что там твой брат и что я до смерти за него беспокоюсь?

– У него был мой личный приказ хранить все в тайне, – тихо сказал ему Эндо-сан.

Я смотрел на столешницу, не в силах поднять взгляд ни на одного из них.

– Мы собрались здесь для того, чтобы обсудить вашу роль в восстановлении острова.

Эндо-сан сразу же перешел на японский. Я переводил медленно, благодарный ему за то, что он отвлек внимание отца. Я обвел взглядом лица собравшихся, избегая отцовского. Они все безупречно скрывали тревогу, как и подобает опытным коммерсантам.

Перед встречей я спрашивал Эндо-сана, зачем ему понадобился переводчик, и он ответил:

– Я хочу слышать их ответы дважды. Ты удивишься, сколько всего они скажут, если будут думать, что я их не понимаю.

Ответ был убедительным и имел под собой основания. Но я начинал понимать, что моим главным предназначением было служить рупором японской пропаганды.

– Генерал Ямасита планировал передать ваши предприятия в полное управление представителей военного командования. Однако, по моему мнению, солдаты несильны в коммерции. Я предложил ему просто назначить советников и позволить вам помочь нам вести дела в ваших компаниях.

Судя по всему, Генри Кросс говорил за всех:

– Это совершенно неприемлемо. Какие полномочия будут у ваших советников?

– Все полномочия. Ваше присутствие необходимо только для того, чтобы обеспечить эффективность в работе.

– А если мы откажемся?

– Тогда ваше дальнейшее присутствие будет необязательно и мы устроим так, чтобы вас интернировали в трудовые лагеря. Условия в них могут оказаться не такими приятными, как те, которыми вы продолжаете пользоваться.

И все пошло гладко.

– Ты блестяще справился, – сказал Эндо-сан после совещания.

Среди тяжелой английской мебели он казался не в своей тарелке, и у меня появилось неуютное ощущение, что я вижу его во сне: олицетворение всего японского, он откинулся на спинку кожаного «честерфильда» за массивной плитой дубового стола.

– Я знаю, как трудно тебе приходится. По крайней мере, эти люди видят в сотрудничестве смысл.

Мне захотелось сказать, что это не сотрудничество, а принуждение, но это означало бы указать на очевидное. Увидев удрученную улыбку Эндо-сана, я промолчал.

– Твоя семья будет в безопасности, – сказал он, протирая глаза.

– Это все, чего я хочу.