Дар древних

– Не ем я мяса в пост, ибо христианин, – еле выдавил из себя Иван.

Хрипло рассмеявшись Никола сделал еще один шажок и глядя в глаза государю зло проговорил:

– Да, не ешь, ты кровь человеческую пьешь! – протянув мясо прямо к лицу Ивана он продолжал:

– Ступай отсюда, прохожий человек! Не то к вечеру не на чем будет ехать. Уезжай, никого не трогая и не разграбляя святынь. Ежели ты или кто-нибудь из войска твоего коснется хотя бы волоса на голове последнего из детей этого города, Божий гнев разразится в огненной туче, которая, уже висит над твоей головой и в любую минуту может обернуться сильной мрачной бурей.

Иван почувствовал запах мяса, но не он вдыхал его, а оно, словно впитывало его суть. Он не мог оторвать взгляд от красного пятна. Слова юродивого бились в нем колокольным звоном: «Уезжай! Не трогай! Кровопийца! Бом! Бом! Бом! Не убий!!!» – стучали они в висках. Собрав все свои силы, он выбежал из собора и опершись на посох жадно хватал ртом морозный воздух, приходя в себя и чувствуя странную легкость и вместе с тем горечь во рту.

Глава 23

Я проснулась, когда за окном, сквозь ночную мглу начали прорываться первые солнечные лучи.

Рядом со мной, на краешке кровати сидел Виктор, нежно держа меня за руку. В изголовье стоял Тит, с тревогой заглядывая мне в глаза.

– Сколько я спала? У меня совсем нет сил, – еле выдавила я из себя.

– Почти неделю. Мы тут с ума сходили от беспокойства, – прошептал мне в ответ Виктор.

– Ей нужно к месту силы, – кинув короткий взгляд на Виктора сказал Тит. – Мы даже поговорить не сможем пока она не восстановится.

– Я готов ехать, хоть сейчас, – с готовностью вскочил тот.

Дальнейшие события, до того, как мы добрались до места силы, я помню смутно. Помню, что до машины Виктор нес меня на руках. Что он что-то говорил мне, пока мы ехали, но что именно не знаю. Осталось ощущение заботы и нежности, и волнения исходящее от него. До места силы он тоже меня нес. Чем ближе мы подходили, тем сильнее я ощущала тонкую вибрацию, рождающуюся у меня внутри. Виктор выглядел растерянным, глядя на сотрясающую меня дрожь, когда мы подходили к капищу. Я уже не могла его успокоить, я была как оголенный нерв. Я чувствовала, как энергия тонкими струйками течет по моим венам. Я смотрела на Виктора и мне казалось, что это он гладит мои обнаженные руки. Энергия наполняла меня по-другому, не как в первый раз. Это было наполнение, насыщение и удовольствие, закрученное в тугой узел. Когда Виктор поставил меня на землю, я почувствовала некоторое разочарование из-за отсутствия его крепких и вместе с тем нежных объятий, но тут же меня пронзили, будто тысячи иголочек. Словно электрический ток прошел волной по моему телу, заставив меня вытянуться струной и подняв голову к небу раскинуть в стороны руки. Мне казалось, что я могу вместить в себя целую вселенную. Казалось, что я вдыхала в себя грозу. Рокот грома и мощь молний, которые рождают возбуждение и ощущение силы, были сейчас во мне. Я искрила внутри. Меня трясло, но мне было спокойно и радостно. Я умерла, там, в заснеженном лесу, и родилась здесь и сейчас. Теперь Марья была со мной. Она была частью меня, не просто воспоминанием. Во мне теперь есть ее мудрость, знания, снисхождение и терпимость. Я изменилась, но осталась собой. Я не знаю, как в одном человеке может уживаться такое множество противоречий и оставлять его самим собой. Я понимала, что все приобретенное мной не будет идти мне наперекор, оно только добавит мне понимания и осознания мира и людей вокруг. Когда эта вспышка закончилась, меня качнуло, и Виктор тут же подхватил меня. Снова теплота его рук. Его нежный запах. Легкая щетина, прикоснувшаяся к моей щеке. Он дрожал, так же, как и я минуту назад.

– Ты светилась! – хрипло прошептал он. – Я в жизни не видел ничего прекраснее! Ты будто вспыхивала изнутри и искрилась.

– Ты дрожишь…

– Я не могу это объяснить, но пока я держал тебя, в меня будто вливали эликсир жизни. Я чувствую силу, даже может быть мощь и такой кайф! Я никогда не пробовал наркотики, но думаю они никогда не сравняться с этим ощущением.

Его севший голос, запах, тепло и это ощущение эйфории. Я протянула руку и провела кончиками пальцев по его скуле, запустила руку ему в волосы, испытывая наслаждение от этого ощущения, этого мужчины, этого места. Он целовал меня. Настойчиво, но в то же время нежно. Я тонула в этом поцелуе. Мне казалось, что мы не сможем оторваться друг от друга. Что этот электрический ток у нас один на двоих. Мы были едины в этот момент. Женщина и мужчина. Мужчина и женщина. Я чувствовала и его ощущения, и свои. Это как цунами. Моя волна, его волна. Мне казалось, что и он чувствует это. Он оторвался от моих губ и смотрел на меня тяжело дыша. Я не хотела останавливаться, но он легонько отодвинул меня и держа на вытянутых руках сказал:

– Нам нужно поговорить. Тебя не было больше шести дней. Сейчас мы должны вернуться домой и многое обсудить, – его голос был решителен, но я видела, что ему едва хватило сил, чтобы остановиться и сказать мне это.