Дар Элизабет

Герцог кивнул, и они вместе вышли в холл. Марш помог им одеться, накинув на плечи каждому теплый плащ. Лакей открыл дверь, и холодный влажный воздух ворвался в холл. Хоксли обмотал шею шарфом и проворчал:

– Ненавижу такую холодную сырую погоду! Можно подумать, что на улице зима.

Марш откашлялся и спросил его:

– Желаете, чтобы один из наших людей сопровождал вас сегодня, милорд?

– Нет, не надо, Марш. Мой дедушка будет охранять меня с тыла.

Смеясь, они отправились на прогулку вокруг площади, и через несколько футов Хоксли возобновил прерванный разговор:

– Одно меня смущает: зачем Паук тратит столько времени, убивая невинных людей вроде моих родителей, когда его врагом в данном случае являешься ты? Разве не умнее было бы просто сразу убрать тебя?

– Я не раз думал об этом и решил сначала, что мне просто повезло. Только теперь, мне кажется, я начал догадываться о причине. – Голос герцога упал до шепота. – Ты помнишь покушение на сына лорда Браунли, после чего перепуганный отец ушел в отставку и перевез свою семью в Йоркшир?

– Да…

– А тот скандал, когда жену Форстера нашли в постели с перерезанным горлом, и все думали, что это сделал сам Форстер? После этого он пристрастился к бутылке и уже не мог служить.

Глаза Хоксли сузились, когда он понял, куда клонит дед.

– Что ж, кажется, все сходится. И Браунли, и Форстер активно преследовали засылаемых к нам шпионов и других внутренних врагов – так же, как и мы с тобой. И наш Паук просто заставил их подать в отставку, сам при этом оставаясь в тени. Ведь если бы он убил сотрудников Военного министерства, это привлекло бы к нему ненужное внимание.

– Кроме того, он, очевидно, получает удовольствие от страданий тех, чьих близких убивает, – мрачно добавил герцог. – Ведь эти страдания пострашнее самой изощренной пытки, уж я-то знаю…

Мимо проехал экипаж, и они замолчали, пока площадь опять не опустела. Первым заговорил Натан, внимательно посмотрев на деда:

– Но ты же не сдался!

– Не пытайся сделать из меня героя, мой мальчик, я просто очень упрямый. После того как я начал обо всем догадываться, люди стали шарахаться от меня: я не давал покоя уцелевшим жертвам, не отставал до тех пор, пока они не рассказывали мне правду. Оказывается, Паук всем им оставлял записки – одна другой нахальней. А потом он напал на тебя… Помнишь – перед тем, как я послал тебя в Пэкстон? Тогда я решил, что отхожу от дел. Мне не стыдно в этом признаться. Ты и Элизабет для меня важнее, чем война и все контрабандисты, которые перевозят шпионов с одного берега на другой, вместе взятые.

Старый герцог помолчал, глядя под ноги, но потом опять поднял голову:

– Но я не смог сделать это! Как говорится, никогда не доверяй человеку, который выполнил работу лишь наполовину. Кроме того, я точно знал, что он все равно не перестанет за тобой охотиться. Только не был уверен, знает ли он о существовании Элизабет. Мне казалось, что я принял все возможные меры предосторожности: отправил ее в Пэкстон, дал фамилию тетки… Но, в любом случае, мне не хотелось, чтобы она приезжала в Лондон, хотя и прошло много лет.

– Ты мне тогда не сказал об этом, – заметил Хоксли.

Герцог зябко потер руки в перчатках и продолжал, будто не слыша слов внука:

– Если нам не удастся собрать необходимую информацию, боюсь, у нас останется единственный выход…

– Да?

– Привезти Элизабет из Шотландии сюда.

Хоксли резко остановился и взглянул на герцога. Потом произнес внезапно охрипшим голосом:

– Ты шутишь?!

– Я абсолютно серьезен, – возразил герцог, продолжая идти вперед. – Паук следит за нами, бродит где-то рядом. Она одна, благодаря своему удивительному дару, сможет не только узнать его, но, вполне вероятно, предугадать все действия, направленные против нашей семьи. А для того, чтобы защитить ее от любой опасности, у нас достаточно людей.

Натан еще какое-то время постоял, в волнении постукивая пальцами по стволу одного из дубов старой аллеи.

– В твоем плане есть много положительных моментов, – произнес он наконец. – Я был бы глупцом, если бы не признал этого. Но после всех наших усилий уберечь ее от Паука… Зачем так торопиться?

– Видишь ли, доктор Камерон приехал сегодня и привез новости от своего сына из Шотландии. Оказывается, Элизабет вовсе не сидит дома, вышивая всякие женские штучки, как ты велел ей.

У Хоксли дрогнули губы.

– Чем же занимается этот маленький чертенок?

– Она помогает молодому доктору Камерону!

– Ну и что же? Ничего страшного, если барышня из хорошей семьи смочит лавандовой водой виски какой-нибудь домашней хозяйки, которая притворяется больной. – Он помолчал, а потом, обратив внимание на выражение лица деда, заговорил совсем другим тоном: – Нет, только не это! Я должен был догадаться… Она всегда лезет куда не надо! Так что она делает?

– Ну что, ты думаешь, она может делать в доме терапевта? Она помогает женщинам… и…

– Она принимает роды?!

Молчание герцога было красноречивее всяких слов. Натан в досаде хлестнул по стволу перчаткой.