Дар Гумбольдта

— Если ты думаешь о долге, мне нечем с тобой расплачиваться, — сказал Такстер. — Но у меня есть для тебя кое-что получше. Я пришел, чтобы сделать тебе выгодное предложение. Мы с тобой должны подготовить Бедекер по культурным ценностям Европы. Эта идея привела моего издателя в настоящий восторг. Стюарт действительно за нее ухватился. Честно говоря, в этом деле твое имя сыграло важную роль. Но все организовал я. Ты знаешь, у меня талант к таким вещам. И тебе не нужно ни о чем беспокоиться. Конечно, я буду младшим партнером, а ты получишь пятьдесят тысяч долларов при подписании контракта. Тебе нужно всего лишь поставить свое имя.

Казалось, Рената не слышит нашего разговора. Упоминание о пятидесяти тысячах долларов она пропустила мимо ушей. Она уносилась все дальше и дальше, сильнее и сильнее прижимаясь к моей ноге. Волна желания нарастала. Крупная шикарная притягательная Рената, если ей приходилось терпеть дураков, умела вознаградить себя. Эту ее черту я очень любил. Между тем разговор шел своим чередом. Мне приятно было услышать, что я до сих пор чего-то стою.

Такстера не назовешь наблюдательным человеком. Он совершенно не замечал того, что делала Рената, ни ее расширенных зрачков, ни биологической сосредоточенности, которой завершилась ее милая выходка. Она неслась от веселья к радости, от радости к счастью и, наконец, нахлынул оргазм, и она выпрямилась на стуле, сработанном во французском провинциальном стиле. Рената едва не лишилась чувств, когда ее пронзила восхитительная дрожь. Острая и изысканная, как какой-нибудь рыбный деликатес. Затем ее глаза затянуло поволокой, и она погладила мою ногу нежно и умиротворенно.

А Такстер продолжал:

— Конечно, тебя беспокоит, что придется работать со мной. Конечно, ты боишься, что я сбегу со своей частью аванса и тебе придется либо вернуть свою, либо делать путеводитель самому. Для такого нервного человека, как ты, это стало бы настоящим кошмаром.

— Деньгам я бы нашел применение, — сказал я, — но не подбивай меня на самоубийство. Если я взвалю на себя такую ответственность, а ты решишь удрать и мне придется сделать всю работу в одиночестве, моя голова разорвется, как бомба.

— Ну, ты можешь застраховаться. Оговорить все в контракте. Письменно указать, что твоя единственная обязанность — составить основной текст по каждой стране. Их будет шесть: Англия, Франция, Испания, Италия, Германия и Австрия. Права на серийный выпуск полностью принадлежали бы тебе. Одно это, если правильно распорядиться, может принести тебе пятьдесят тысяч. Вот что я предлагаю, Чарли: мы начнем с Испании, с самой легкой страны, и посмотрим, как пойдет дело. Слушай дальше. Стюарт говорит, что оплатит твое месячное проживание в гостинице «Риц» в Мадриде. Для подготовки. Более честных условий и представить нельзя. Вам обоим там понравится. Музей Прадо прямо за углом. В справочнике «Мишлен»[370] перечислено довольно много первоклассных ресторанов, например, «Эскадрон». Обо всех встречах я договорюсь. К тебе в «Риц» потянется целый поток художников, поэтов, критиков, историков, социологов, архитекторов, музыкантов и подпольных воротил. Ты будешь целыми днями разговаривать с замечательными людьми, есть-пить, что пожелаешь, а между тем денежки будут капать тебе в карман. За три недели ты напишешь небольшой труд под названием «Современная Испания. Культурный обзор» или что-нибудь в этом духе.

Рената, придя в чувство, с интересом прислушивалась к словам Такстера.

— Этот издатель действительно оплачивает расходы? Мадрид — это чудесно, — добавила она.

— Ты же знаешь, что такое эти огромные конгломераты, — ответил Такстер. — Что для Стюарта какие-то несколько тысяч?

— Я подумаю над твоим предложением.

— Когда Чарли говорит, что подумает, это обычно означает отказ.

Такстер наклонился ко мне, едва не коснувшись меня полями своей стетсоновской шляпы.

— Могу проследить ход твоих мыслей, — сказал он. — Ты думаешь, пусть-ка он лучше закончит сперва книгу о диктаторах. Такстер, avec tout ce qu'il a sur son assiette ? Слишком много утюгов на огне. Да, именно так. Другие люди сгорят на такой работе, но для меня чем больше утюгов, тем лучше я работаю. Да я приделаю пятерых диктаторов месяца за три, — заявил Такстер.

— Мадрид — это заманчиво, — повторила Рената.

— Родина твоей матери, да? — сказал я.

— Позволь мне кратко обрисовать тебе ситуацию с международной сетью гостиниц «Риц», — продолжал Такстер. — «Риц» в Лондоне уже отжил свое, запаршивел и обветшал. «Риц» в Париже принадлежит арабским нефтяным миллиардерам, новоявленным Онассисам и техасским магнатам. Там ни один официант не обратит на тебя внимания. Лисабонский «Риц» из-за всех этих португальских[371] событий — не слишком спокойное местечко. А в Испании все еще хватает феодальной стабильности, чтобы показать тебе настоящий класс старого «Рица».