Дар или проклятье

— Мы надеемся, что с ее стороны это было всего лишь проявлением женской слабости, — сказал Брат Ральстон. — Вы должны опасаться искушающего шепота дьявола, который маскируется под дружеские голоса, мисс Кейт. Доверяя не тем людям, можно стяжать печальную участь.

— Я надеюсь, ты не пойдешь по стопам своей крестной, — сказал Брат Ишида. — Мы заметили, что вчера ты была в книжной лавке Беластра.

Я вздрагиваю. Неужели они за мной следили? Почему?

Но Брат Ральстон делает успокаивающий жест, словно утихомиривая пугливую кобылку:

— Мы уже некоторое время наблюдаем за книжной лавкой и видим, кто туда ходит. Барышне с вашим положением в обществе не подобает бывать в таких местах, мисс Кейт. Круг общения молодой леди жизненно важен для ее репутации.

— Но я была там по поручению Отца, — лгу я.

— Но ты ничего там не оставила, — говорит Брат Ишида.

— Я думал, ваш отец в Нью-Лондоне — добавляет Брат Ральстон.

Господи, они все отслеживают. Я быстро соображаю.

— Я просто передала сообщение для Финна Беластры. Он наш новый садовник. Я только зашла сказать, и… — Надеюсь, они не спросят, почему сообщение не мог передать Джон. Или не оставались ли мы с Финном в магазине наедине.

Брат Ральстон сладенько улыбается, охотно поверив в мою женскую слабость. Такое легковерие мне на пользу, но как же хочется стереть с его лица эту улыбку!

— В этом есть смысл. Ваш отец говорит, что вы не слишком умны.

Я скрежещу зубами.

— Признаюсь, меня не слишком влечет книжная премудрость, — я одариваю их взглядом попавшей в беду лани, хлопая длинными светлыми ресницами. Даже Саши Ишида могла бы мной гордиться.

— Это не беда. Большая ученость не доводит женщину до добра, — говорит Брат Ральстон.

— Ты ничего не потеряла от того, что росла без крестной, — говорит Брат Ишида. — За тобой всегда был должный присмотр. Это наш долг — наставлять наших сынов и дочерей, и мы счастливы его выполнять.

Я прячу ярость за улыбкой:

— Да, сэр. Я очень признательна за это, сэр.

— Когда вам исполнится семнадцать, мисс Кэхилл?

О, нет!

— Четырнадцатого марта, сэр.

От того, как Брат Ральстон смотрит на меня сверху вниз своими веселыми голубыми глазами, мне становится неуютно.

— Вы полностью осознаете важность вашего грядущего дня рождения?

Я киваю, надеясь, что этим он и ограничится, но он продолжает:

— За три месяца до него вы должны либо объявить имя своего жениха, либо сообщить о намерении вступить в Сестричество. В середине декабря на церемонии в церкви вы торжественно пообещаете себя либо мужу, либо Господу. И мы очень серьезно отнесемся к вашему заявлению.

— В случае если за месяц до церемонии ты не определишься с женихом, этим займется Братство. Мы подберем тебе пару, — добавил Брат Ишида. — Для нас это честь и привилегия — помогать нашим дочерям найти свое место в сообществе.

Брат Ральстон встревоженно смотрит на меня.

— Это середина ноября.

По спине бежит холодок. Сегодня первое октября. Осталось всего шесть недель. Мне придется принять решение даже раньше, чем я думала.

— У нас уже есть несколько претендентов на твою руку, — говорит Брат Ишида. — Твоя преданность сестрам, которую ты проявляешь с тех пор, как умерла ваша матушка, не осталась незамеченной. Есть несколько вдовцов с маленькими детьми на руках. Детям нужна материнская забота. И Брат Андерс, и Брат Соболев могут стать тебе хорошими мужьями.

Я не могу выйти ни за одного из этих стариков! И не выйду. Брат Соболев — это угрюмый отец семерых детей в возрасте от одиннадцати до двух лет. Надеюсь, хотя бы на том свете его жена смогла обрести покой. А Брат Андерс старше моего Отца — ему, по меньшей мере, сорок, у него пятилетние сыновья-двойняшки, и он лысый.

— Да, сэр, спасибо, — мямлю я.

— Очень хорошо. Тогда на этом закончим, — говорит брат Ишида. — Очистим наши умы и откроем сердца Господу.

— Очистим наши умы и откроем сердца Господу, — вторим мы с Братом Ральстоном.

— А теперь иди с миром служить Господу.

— Благодарение Господу.

Я и на самом деле благодарна. Я преисполнилась огромной благодарности, как только они скрылись с моих глаз долой.

Как они только смеют! Как они смеют приходить сюда, в мой дом, и велеть мне держать рот закрытым, а голову — пустой! И заставлять меня искать мужа, и грозить тем, что иначе они это сделают сами!

Прежде чем вернуться в кухню, я слушаю, как гремит по булыжникам экипаж Братьев. Моя колдовская сила бурлит во мне, вздымая валы, как морская вода во время шторма. Я глубоко вздыхаю, прижимая ладонь к холодному оконному стеклу в гостиной.

Мой взгляд натыкается на красное пятно. Это Маура идет среди дубов по саду рука об руку с Еленой. Из-под капюшона чуть-чуть виднеются яркие волосы сестры. Мне никогда не удавалось убедить ее оставить свои романы и выйти со мной погулять. Но для этой чужеземки в красивых платьях и с красивыми манерами Маура готова на все. Она прислушивается к Елене, она обожает Елену, а я тем временем провожу все дни и ночи в беспокойстве о безопасности драгоценной сестрички.