Дар халифу (СИ)

— Чем же объяснить жестокость твоих родных из Холоу? - поинтересовался маг. - Я не верю, что влияние Лоакинора столь велико. Он потерял б0льшую часть своих способностей и уступает мне в силе убеждения. Но твой дед и отец никогда не были так послушны моим советам и наставлениям.

— Я не знаю, возможно, жестокость у нас в крови, - согласился Виктор. - Но я никогда не поднимал руку на сестру. Я не трону Еву и пальцем, даже после того, что она сделала. И я скорее сдамся Лоакинору, чем причиню вред Николь. Признаю, я недолюбливаю эльфов, и долгое время не доверял вам, но никому не позволил бы отправить вас на костер.

— Ты доказал это, когда пошел против отца, - Велиамор все больше погружался в задумчивость. - Ты, твоя сестра и Тибальд не переняли жестокости ваших родителей. Значит ли это, что проклятие было снято уже до вашего рождения?

— Никогда не думал об этом. Разве его можно было снять? Как? - спросил Виктор.

— Фамилии проклятых королей должна была объединить чистая взаимная любовь, - ответил маг улыбаясь. - Очень просто. Ребенок от этого союза был бы уже свободен от проклятья.

— Кто это придумал? - скептично поинтересовался Виктор. - Разве может чья-то любовь изменить характер дальних родственников?

— Это эльфийская магия, - ответил Велиамор. - Зная, что в роду Грегори есть эльфы, они наделили жестокосердных Кальтбэргов обаянием, привлекающим их.

— Это несправедливо по отношению к остальным эльфам, - усмехнулся Виктор. - Мы их ненавидели, а они нас любили? Странный способ найти общий язык.

— Не все вы их ненавидели, проклятие снято, - ответил маг, для которого не было ничего странного в таком решении эльфов.

— Постой. Значит ли это, что если бы не проклятье, мы с Николь и не взглянули бы друг на друга? - Виктор посмотрел на собеседника, надеясь, что тот опровергнет это.

— Да, - кивнул маг. - Всех девиц Лонвал так или иначе тянуло к их палачам. Мне жаль.

— Значит, это всего лишь эльфийские чары, - Виктор хмыкнул, отрицательно помотав головой. - Она должна быть с графом, а я отнял ее магией?

— Нет, - возразил Велиамор, понимая, куда клонит король. - У нее был выбор, она сделала его осознанно.

— Нет, - Виктор отвернулся, чтоб проницательный собеседник не прочел отчаяние на его лице. - Она была расстроена, искала поддержки, а я воспользовался случаем. Она не по своей воле любит меня. Поэтому и тянется к нему, несмотря ни на что.

— Нет, ты переоцениваешь силу магии, - Велиамор тронул его за плечо.

— Уже темнеет, надо еще проверить пушки, - король коротко кивнул и поспешил покинуть палубу. Маг остался в полном недоумении. Он видел, что проклятие снято, но такой резкой перемены в Кальтбэргах не мог предположить.

"Королева Моргана".

Николь стояла у окна в каюте, разворачивая конверт, но опасаясь читать. Бьянка сидела рядом на диванчике. Солнце уже село, каюту освещали лишь несколько свечей.

— Что он говорил? - спросила королева, пытаясь узнать о содержании письма по надписи на конверте. Ее имя было написано твердой рукой, ровно, как и само письмо. Вряд ли Виктор исписал несколько листов, прежде чем написал окончательный вариант, как она сама. Зайдя к ней утром, граф долго потешался над ней, вытаскивая из-под стола скомканные листки и читая начало ее неудачных писем.

— Ничего особенного, - ответила Бьянка. - Много дел и так далее.

— Он бросит меня, закроет в каком-нибудь замке на севере, подальше от столицы, - предчувствовала девушка, прижимая к груди конверт. - Или вообще отправит с Кристианом.

— Ты этому не рада? - удивилась княжна. - Будешь с графом. Он тебя любит и бросать передумал.

— Ты не веришь, что я люблю Виктора? - спросила Николь, вернувшись на диванчик поближе к свету.

— Я верю, что ты любишь Кристиана, - улыбнулась подруга. - Разве нет? Ведь он борется за тебя. Он против короля пошел.

— Боги, Бьянка, возьми его себе, такого настойчивого, когда уже не нужно, - возразила возмущенно Николь. - Я три дня не сплю. Не могу закрыть глаза, вижу его окровавленное лицо.

— Ты о ком сейчас? - княжна нахмурилась, не желая всерьез воспринимать предложение подруги.

— Извини, я болтаю всякую чушь, - Николь улыбнулась, глаза ее лихорадочно блестели. - Ты, наверное, устала. Утром заходи ко мне, позавтракаем вместе.

— Хорошо, - Бьянка поняла намек. - Главное, Еву не встретить.

Девушка вышла, Николь закрыла за ней дверь и села на кровать, вынимая письмо из конверта. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Но, прочитав первые строчки, почувствовала, что оно замерло, сделав глухой удар.

"Николь, наша разлука продлится еще какое-то время. Оставайся на корабле с матерью и сестрой. Там вы будете в безопасности.

Какое бы решение ты ни приняла, знай, что я всегда буду любить тебя.

Виктор".

Девушка прочла письмо еще несколько раз, после чего сложила и спрятала в карман халатика. Потом погасила свечи и вышла на палубу.

На мостике дежурил рулевой, наблюдая за горизонтом и проверяя курс по звездам. Девушка прошла вдоль около борта, обходя перевернутые шлюпки и посмотрела вперед на плывущие суда. Как и все предыдущие дни, граф уже ждал ее там.