Дар Королевы

— Как ведьмы? Я, конечно, понимаю, что воспитание тебя в домашних условиях дает тебе некоторые форы по сравнению с остальными. Но ты же не думаешь, что сможешь убедить меня в приоритетности твоих ведовских умений в сравнение с Альбиной?

— Хорошо, — вздохнула я, на этот раз отворачиваясь от нее и вовсе, — как потомка эмигрантов.

— И что они задумали? — резко спросила она, скрипнув зубами. Интересно, я имею право на тайны от нее? Или мне они обойдутся дороже, чем доверие?

— Все в куче или каждый по отдельности?

Ария смачно матюгнулась, чем заставила меня все-таки к ней повернуться. Не дразните нервного дракона — это девиз общения с ней.

— Ты мне скажешь, каким боком ты ко всему этому причастна и что тебе предлагается делать?!

— Пока мои действия ограничиваются дипломатическими визитами в Лайори.

Ария выдохнула, успокаиваясь. Интересно, а она меня сразу убьет, когда узнает, что именно здесь затеяли? В любом случае, сейчас она спокойно встала и жестом позвала меня за собой. Она возвращалась в свое стандартное состояние, когда делала вид, что ее ничто в мире магов не интересует.

— Когда следующий? — блондинка вернулась к тону безобидной светской беседы. Без объяснений встала и пошла куда-то. Я засеменила за ней.

— Надеюсь, что на Новый Год, если Мирослав отпустит.

— О, можешь не сомневаться! В Лайори он тебя хоть на постоянное место жительства отпустит, если ты обеспечишь ему поддержку Лай-Шин.

— Это хорошо.

— Ну, это как посмотреть. У меня вот, например, встает неразрешимая задача.

— Какая?

— Как объяснить Юре, что я не смогу поехать к нему справлять Новый Год, потому что мне не на кого оставить своего ручного дракона, о котором он знать не должен?

— Никак, — усмехнулась я, обгоняя ее, и первой нырнула в маленькую арку кустов. — Я в Лайори не более чем на сутки. Даже, наверное, меньше. Думаю, Рэм сможет это время прожить один. Ну, или под присмотром Игоря.

Ария от души рассмеялась, и мы вышли из зимнего сада.

— Ладно, мнение твоей вороны мы спросим чуть позже. И лучше делать это поздно ночью, чтобы он был готов на все ради здорового и крепкого сна.

— Да, кстати, — я достала из очень интимного места, как из единственного «кармана» своего платья сложенный вчетверо листок бумаги.

— Что это?

— Ложь, как дуновение ветра. Пролетит — заметишь — не поймаешь. Но она не оставляет света и в руках твоих тихонько тает.

— Поразительно, — покачала головой завхоз, перепрятав бумажку к себе в декольте. — За все эти годы, никто не видел моих стихов. А у тебя на них нюх! Еще и таскаешь их постоянно с собой.

— Просто никому в голову не приходило хватать с твоего стола разные бумажки в клеточку.

— Действительно, обычно это карается расстрелом.

— Даже для Юры? — мне почему-то захотелось сейчас почувствовать свою особенность для нее. Хотя, может я просила слишком много.

Ария снисходительно улыбнулась, бессовестно погладила меня по голове, а потом, чуть смущенно уточнила:

— Я не проверяла. У него руки в моей комнате тянутся не к тетрадным листочкам.

VII

Мы зашли в зал, где все уже прекратили кружиться обратили внимание на сцену. В длинном голубом халате, отделанном по краям мехом, в русском народном кокошнике, из-под которого торчала маленькая рыжая косичка, выплыла Анжела.

— У! — недовольно протянула Ария, разглядев что-то в толпе. — Юра со Степой почти у самой сцены. Сразу видно первокурсники. Значит, он обломится, и я с тобой здесь постою.

— Там так страшно?

— Нет, там просто конкурсы, которые я не слишком люблю, — пожала плечами Ария, устраиваясь возле столика на свободном кресле. Я села рядом, хоть мне и пришлось обустраиваться на подоконнике.

— Добрый вечер, ребятишки! — начала Анжела задорным голосом, перекрикивая без микрофона весь зал. — Позабыты седня книжки, все вставайте в хоровод! Мы встречаем Новый Год!

— А разве новый год не завтра? — поинтересовалась я, разглядывая потягивающую сок Арию. Если бы я была художницей, наверное, я писала бы с нее картины.

— Завтра им будет не до этого.

— Это еще почему? — спросила я, наблюдая, как под дружные аплодисменты, перекрывающие даже крик Анжелы, на сцену выходит Ядвига, тоже во всем голубеньком, но только в шапочке.

— Они выпивки на завтра взяла в два раза больше, чем на сегодня. И это при том, что почти все ученики уедут с утра к себе домой.

— Какой кошмар!

— С другой стороны удобно, — Ария пожала плечами.

— Почему? — удивилась я, поймав себя, что как маленькая болтаю ногами.

— Мой подарок для всех одинаковый и самый актуальный с утра.

— И какой же?

— Холодная минеральная вода, — ехидно усмехнулась она.

Наконец, сквозь притихший зал до нас донесся нежный голос Ядвиги:

Вы читали и писали,
За семестр все устали.
Развлечем же детвору!
Предлагаю я игру!

— Это вообще кто писал? — ехидно спросила я, даже невооруженным взглядом замечая разницу между стихами Арии и текстом этого сценария.

— Как кто? Анжела, конечно! Это она вечно извращается, будто ей на стул гвоздь подложили, но непременно надо туда сесть.