Дар Менестреля

— А он мне голову случайно не снимет, за это самое дело? — Успехнулся Егард. — Не слишком ли много ты на себя берешь?

— Не слишком, Егард, не слишком… Смерь Певца — это либо сохранение положения дел, либо конец Мира. Конец Мира магистру нужен не больше чем всем остальным, с концом Мира он не будет больше нужен Хозяину. А шанс, что положение дел сохранится не очень большой, Песня уже частично пришла в Мир снова, и ее исчезновение будет очень сильным ударом. А вот если бы удалось получить Певца на нашу сторону… Я думаю, это именно то, чего добивается Вейерг.

— Ты же знаешь, я в этой метафизике не силен! Ты уверен в том, что говоришь?

— Совершенно, — ответил Йолан.

— И как же жрица заполучит его на нашу сторону?

Йолан вздохнул, потер ухо, и после небольшой паузы ответил:

— Ну, подумай сам. Парнишка этот может и Певец, но он еще и нищий придворный менестрель, почти что шут при блистательном дворе. Король и принцесса для него долгое время были не просто господами, а наместниками Бога на Земле. Плюс он еще молод, неопытен и романтичен. Вряд ли на него обращали внимание женщины, и любая кажется ему тайной, а уж что у нее под юбкой или за лифом вообще уходит в разряд мистики. Что, надо отдать должное, в случае со жрицей может оказаться для него очень близко к истине. Вот и подумай, что он будет делать оказавшись один-на-один с ласковой и ясно знающей, чего она хочет, принцессой, каждое слово которой еще совсем недавно было для него законом.

Егард задумался. Он не доверял молодому мастеру, считая его выскочкой и любимчиком магистра, равно как и конкурентом на власть в Ордене. Но чего у мальчишки не отнять, так это знания этих заморочных высоких материй, которые сам Егард никогда не понимал, да и не стремился понять. И поскольку, по его мнению, эти высокие материи к делу, т. е. к власти в Ордене, реального отношения не имели, то мальчишке можно верить. И тогда, за счет появления перед Магистром с планом в руках ему сойдет с рук вчерашняя неудача. А насчет хижины мальчишка прав, никуда они не денутся, не могут они пройти мимо. Да и с принцессой вроде все верно звучит. Стало быть… Вот только как оставить мальчишку одного на один с Певцом, без надзора? Мелкий злобный умишко осенила идея:

— Ладно, я дам тебе отряд верных серых, чтоб тебя опять выручать не пришлось, и постараюсь обернуться побыстрее.

Йолан мысленно поморщился. Отряд серых скорее сковывал его движения и прибавлял проблем, чем помогал, но делать было нечего. Военный совет пришел к решению.

* * *

Стоя у борта судна, Йолан излагал последние решения Йонашу:

— После Магистра самая опасная для нас в Ордене — жрица. Теперь представь, что она входит в дуэль с Певцом. Если он действительно Певец, и вы ничего у себя в монастыре насчет нас не напутали, то никуда она не денется и потеряет свои способности навсегда. Либо сама переметнется к нам, что тоже неплохо.

— А если напутали?

— Ну, извини… — усмехнулся Йолан, — тогда вообще непонятно, чем мы тут занимаемся.

— Есть еще другая возможность, что если Певец не сможет одолеть ее в одиночку? Ведь везде сказано, что Песню мы втроем принести должны.

— И как мы должны ее принести? Что мы должны сделать для этого? Мы уже были вместе в трюме, что-нибудь вышло? Ничего не вышло. Кто не действует, у того ничего не получается. У тебя есть лучший план?

— Нет.

— Вот и прекрасно. А насчет втроем — обьяснишь менестрелю, чтобы спел прекрасной принцессе, а мы уж где-нибудь невдалеке будем. Я готов даже подпеть, если понадобится, — усмехнулся Йолан.

Йонаш внимательно посмотрел в глаза своему спутнику, хотел что-то сказать, поднял было руку в неопределенном жесте, но передумал, перевел взгляд на ночное море и просто кивнул головой.

* * *

А позже, сидя в капитанской каюте наедине с Джанет (Егард занял каюту помощника, а сам капитан был выставлен на мостик), Йолан начал третий разговор.

— Джанет.

— Что, милый?

— Что-то со мной происходит.

— Что?

— На душе тяжело. Будто что-то очень важное уходит от меня навсегда. Что-то, чего я так и не узнал…

— Это бывает. Прижми меня к себе, и ты почувствуешь, что все не так страшно…

Йолан с сомнением покачал головой, действительно обнял ее и добавил:

— А еще мне хочется обсуждать с тобой свои дела.

— Ты же знаешь, я всегда рада…

— Ты не поняла. Я никогда не испытывал нерешительности. Это ненормально. Я должен быть способен все решать сам, безо всяких обсуждений с кем бы то ни было…

— Может это не нерешительность? Может просто мое приворотное заклинание начало действовать?… — улыбнулась женщина.

— Не говори чепухи, — отмахнулся он.

— Так что тебя тревожит?

Йолан задумался и сказал:

— Вот смотри. Чтобы захватить власть в Ордене, мне нужно избавиться от главных конкурентов. Прежде всего Магистр, но он пока что не по зубам. Дальше Егард. Но он практик и убийца, и ничего более, так что возглавить Орден неспособен. Не думаю, что хоть кто-нибудь его признает в случае чего. Последний и самый опасный кандидат — жрица. Теперь положим мы ее стравим с Певцом, что получится?

— Ты можешь потерять Певца и свой самый лучший шанс.