Дар неба (СИ)

«Майки. Странно Леонардо его назвал, но так ласково. Не думал об этом раньше, но ему очень идет это имя. Странно, что он спит с игрушкой, как маленький… и щеки так горят, неужели хуже стало? Где мне лекарств достать?.. Придется и сегодня не спать и пробраться в аптеку, хоть что-то от жара раздобыть. Да и еды у нас на один день, наверное, осталось, тем более, что нас стало больше…»

Под его рукой дернула голова Рафаэля.

Тот сел, сонно моргая, и тут же сощурился, увидев Мастера.

- Спи, – Сплинтер успокаивающе кивнул. – Ночь. Я просто зашел вас проведать.

Рафаэль долго смотрел на него, подозрительно дергая носом, потом перебрался через брата и лег с другой стороны, повернувшись к Сплинтеру спиной.

- Ты так и не хочешь поговорить со мной?

Рафаэль снова сел, подоткнув Леонардо одеяло, и повернулся.

- А о чем, Мастер? – тихо спросил он. – Что Вам сказать?

- Что на душе.

Черепашонок сцепил пальцы в замок и долго молчал.

- А что у меня на душе? – наконец тихо буркнул он. – Вон Майки болеет долго уже как – что с этим делать? Лео отдает ему свои яблоки, но это же не лекарство. Донни написал ему сказку – только это тоже не помогает. Даже игра в День Рождения не помогла.

- Я достану завтра ему лекарство, – пообещал Сплинтер, подсев чуть ближе.

- Угу, – Рафаэль кивнул. – Теперь достанете. Только зачем Вам это? Вы считаете себя виноватым и поэтому решили все исправить? Мастер, не надо так стараться и делать вид, что мы Вам не противны. Не надо врать, потому что они Вам верят, а потом им будет больнее… Словом, не делайте вид, что что-то изменилось – как было вполне нормально. Мы знаем свое место.

Сплинтер горько вздохнул, опуская голову. Ему захотелось обнять Рафаэля и приласкать, хоть как-то пригладить эти почти видимые колючки недоверия и враждебности.

- А тебе?

- А что мне? – тот чуть повысил голос, с вызовом вскинув взгляд. – А мне… все равно! Мне не надо… Я не они Вам, я нюни разводить не намерен! Все и так знаю…

Сплинтер схватил его за плечи и прижал к себе крепко-крепко, не давая вырваться.

- Мне не все равно, Рафаэль, – прошептал он. – И тебе – тоже. Я вижу. И я сделаю все, чтобы ты понял, что ничего обратно не будет. Ваше место вот здесь, – он еще сильнее прижал ученика к груди. – Знай это.

Рафаэль дернулся еще несколько раз и даже стукнул кулаком в бортик кровати, а потом неожиданно затих, как-то резко расслабившись.

- Честно? – после долгого молчания едва слышно спросил он.

Сплинтер кивнул, подавившись комком в горле. Слов у него не было.

Все то, что дырявило душу жуткими сомнениями в додзе, вдруг успокоилось здесь, рядом с ними, словно растворившись в воздухе.

Они были у него вне зависимости от его внешности и даже характера.

Они были его.

- Спи, – выдохнул он Рафаэлю в ухо и осторожно уложил его рядом с Леонардо. – Спите, завтра надо многое сделать. Вам надо отдельные кровати уже. Вы выросли.

Рафаэль забрался под одеяло, отчаянно вытирая нос, и уткнулся в сонного Леонардо лбом.

- Не надо, – буркнул он. – Майки страшно одному очень, а этот вот дурень мерзнет. Так-то я б давно ушел спать в другой угол. Че мне, надо, что ли, обнимашки эти дурацкие?

====== Чудовище ======

Сплинтер просидел очень долго, вслушиваясь в дыхание своих учеников, бездумно глядя в потолок и успокаиваясь.

Рафаэль долго ворочался, устраивался, толкал брата и постоянно ворчал, но, в конце концов, все же уснул, и комнату окутала тишина.

«Надо пойти на поверхность, пока все спят, – Сплинтер открыл глаза, борясь с дремой, которая вязко тянула веки вниз. – Достать жаропонижающее и еды. Думаю, что я быстро успею вернуться. Тенг Шен проспит долго, она так устала, да и Мива измоталась не меньше. Пусть отдыхают, а потом я придумаю, как быть. Все образуется, не может быть иначе. Судьба столько испытывала меня, что должна уже дать счастливый билет».

Он поднялся, не потревожив тишины, и вышел, закрыв за собой дверь.

«Они не нарушат своего слова и не покинут комнату, значит, невольно не испугают Шен и Миву, если те вдруг проснуться раньше и решат выйти. Все будет хорошо».

Сплинтер покинул свой дом, тяжело побежав по сточной воде к лестнице, что вела к люку.

Он устал, ноги заплетались, а в глазах порой мелькали черные точки.

Но столько еще надо было сделать, столько успеть и столько продумать.

Это придавало сил – впервые за долгие годы он смотрел в завтра не безразлично, а с надеждой.

Майки проснулся от жуткой жажды и сел, оглядываясь.

В углу комнату медленно плавилась толстая свеча, разбрасывая мягкий ровный свет. Высокое пламя играло раздвоенным язычком, заставив улыбнуться.

Вообще-то Майки больше любил лампы и фонарики, немного опасаясь огня, но между темнотой и свечкой однозначно выбирал живой свет.

«Пить хочется».

Он осторожно выбрался из-под руки крепко спавшего рядом Донни и свесил ноги на пол, перебрал по нему пальцами, зябко натянув на плечи уголок одеяла, и вздохнул.

Можно было бы разбудить Лео и попросить его принести воды, но глянув на братьев, свернувшихся около кровати, Майки невольно пожалел их.