Дар Небес

– Ну что, полетели? – преувеличенно бодро произнес он, избегая бархатного взгляда фиолетовых глаз. – Кстати, ты так и не сказал, по какому поводу веселье.

– Да это не совсем веселье, – Хайлиан устроился на сиденье флаера, поджав ноги, пока Питер активировал силовое поле и задавал программу, – скорее обмен опытом. Соберутся адаптологи со всего Оморона, мы уже давно не устраивали таких сходок, все страшно заняты, но это очень полезно.

– О, это тема! – обрадовался Питер. Флаер плавно взмыл в зеленовато-лиловое небо и влился в транспортную сеть, точно рыбка в гигантский сверкающий косяк себе подобных. – Я давно хочу поболтать с кем-нибудь, кто занимается детьми из Трущоб – там же будут такие?

– Конечно. Я тебя сразу же познакомлю.

Питеру редко нравились подобные вечеринки – слишком часто он в них играл роль какой-то диковины, выставленной напоказ.

Не поверите, кто здесь сегодня! Хайлиан со своим партнером, вы наверняка о нем слышали – один из немногих, кто пережил «барьерную смерть», ужасная история, столько людей погибло, а этот Питер Матье пытался их спасти и не смог… да, Питер Матье, он оставил двойное имя, звучит немного странно, но и сам он не слишком-то похож на сега, пусть и прошло уже почти десять лет. Но он и не обязан быть похожим на нас, сами понимаете…

И так далее, и так далее.

И все же он часто сопровождал Хайлиана – знал, что тому приятно, когда их видят вместе.

Однако этот вечер определенно удался – Питер познакомился с несколькими адаптологами, которые занимались не только детьми из Трущоб, но и людьми, которые приходили с Большой земли, желая поселиться в Омороне. А таких было немало – к удивлению Питера, Оморон не был единственным поселением евразийского континента, хоть и занимал его почти целиком, за исключением северных районов. Существовали десятки мелких поселений, где уровень жизни был гораздо ниже, хоть и не настолько, как на бывшей «забарьерной» территории.

На которой сейчас один за другим, как грибы после дождя, вырастали из механоэмбрионов новые удивительные здания, дороги и башни. Полностью сфорировавшись, они поднимались в воздух и присоединялись к «дрейфующей» сети, а под ними, постепенно поглощаемые лесом, тихо исчезали остатки доисходных развалин, пустых деревень и городов, окруженных рвами и крепостными стенами.

Питер старался не думать об этом. Было бы глупо теперь, когда все жители территории за Барьером погибли, противиться неизбежной застройке. Теперь Оморон – и его город, пусть процветает и расширяется.

– Один вопрос давно не дает мне покоя, – Питер уединился с очередным собеседником на полукруглой открытой террасе, откуда открывался потрясающий вид на ночной парк с сияющими всеми оттенками пурпура деревьями. Когда-то, при первом визите в Оморон, разноцветные сады поразили Питера до глубины души – теперь стали привычным зрелищем.

Черноволосый, уже немолодой сег Кальдо вопросительно приподнял узкие брови.

– Дроны вытаскивают из Трущоб детей, но это именно дети. Я еще не видел там ни одного молодого человека, скажем, лет двадцати. Да что там, даже подростки в Трущобах редкость. – Питер чуть подался вперед и жадно уставился на собеседника. – Куда же они деваются? Неужели там есть какой-то ритуал… не знаю… они же не приносят их в жертву и не едят, правда?

Последние слова прозвучали так жалобно, что явно шокированный ими Кальдо невольно рассмеялся. Преклонный возраст почти не сказывался на внешности сегов, но обычно они вели себя гораздо менее эмоционально, чем в юности. Не все, разумеется, но случай Кальдо был типичным – столь яркая реакция выдавала его увлеченность предметом беседы.

– Побойтесь бога, Питер, конечно, нет! – ответил он, отсмеявшись. – Вы уж скажете, так скажете! Думаю, могу открыть вам эту тайну – да и никакой тайны, по сути, нет, просто обсуждать это не принято, ну, знаете… как что-то, не делающее чести ни нам, сегам, ни эр-ланам.

– Вы меня заинтриговали! – Питер весь подобрался, втайне испытывая облегчение от того, что Кальдо не добавил что-нибудь вроде «понятно, что условия, в которых вы росли, наталкивают на подобные мысли» и т.п. Подобные фразы ужасно бесили, а выслушивать их приходилось с удручающей регулярностью.

Кальдо отпил воды из высокого бокала – в нем прыгали и танцевали розово-золотые отблески.

– Все просто. Если ребенок не попадается дронам и доживает до более-менее взрослого возраста – обычно это лет тринадцать-четырнадцать, но некоторые смельчаки стартуют и раньше – он уходит из Трущоб туда, где есть хоть какой-то шанс выжить. В Ясион.

– Впервые слышу о нем! Это город?

– Да, второй по величине после Оморона – занимает практически всю территорию бывшего Аравийского моря. Неудивительно, что вы о нем не слышали, не то чтобы эту тему замалчивают… но стараются не упоминать. И так хватает молодых и горячих голов, которые думают, что здесь все плохо, а там хорошо. Что здесь им навязывают дурацкие правила, а там будут любить, поймут, как нигде, и дадут полную свободу действий.1