Дар Павшего. Восход Черного солнца

– Ага, лауреаты Нобелевско – Шнобелевской премии… И где сейчас находятся, все эти аристократы, лауреаты да представители творческой и не очень, с вашего позволения сказать – интеллигенции?

– Упырь, не порти торжественности сего великого момента. Всегда надо думать только про лучшее, про возвышенное. И не как иначе.

Например, я всегда только так и поступаю. Мысли, они ведь, по-настоящему материальны! Вот откуда. Как ты думаешь, я здесь оказался?

– Да нетрудно было бы догадаться. Вот, например, мой основной вариант развития событий. – Взял ты, старый пень, проснулся в обед. Затем, почесав репу перед зеркалом, не слишком спеша оделся-обулся, да и припёрся прогуляться на набку. С предшествующего перепоя, воздухом морским, целебным подышать. Что, разве звучит неправдоподобно?

– Нееееттт, не угадал! Я между прочим после работы шёл – ночной, да о тебе, о великом человечище только подумал и вот – идёт оно, само на встречу! А морда то кислая, да не весёлая. Дайка, думаю – уважу замечательного человека, своим приглашением в хорошую компанию, в виде самого себя. Вот это и есть – правдоподобно звучит. Так надо было мыслить, а не – «проснулся, припёрся…» Тьфу, на тебя…

– Ах, вот как получается – «Оно идёт»! Ну уж, спасибо за комплимент. Я всегда верил, что ты обо мне хорошего мнения. – сделал неуклюжую попытку изобразить реверанс Коля.

– Как я ранее и говорил – не будь занудой, это тебе не к лицу и не к другим частям тела.

***

Порядком отойдя от настырного полуденного зноя, который успел всецело захватить власть на улице, они немного успев потрепаться, наконец то дождались официантку. Которая, вопреки Сёминому опасению, не скрывала в полупустом зале притаившихся супостатов, поглощающих прохладное пиво тоннами. Иных нежелательных личностей, так же не наблюдалось.

В довольно-таки уютном зале, имелась лишь традиционно хорошая и призывающая подольше здесь посидеть музыка. Да, всё та же официантка, в костюме ирландской то ли горничной, то ли традиционной домохозяйки, которая задала свой не менее традиционный вопрос:

– Господа, давненько вас не видела. Будете начинать как обычно?

– Нет лапа. Сегодня у нас почти, что праздник. Можно начать и необычно – пожалуй сегодня с вашего фирменного – тёмного начнём. Клин клином, так сказать вышибем. Из моей тёмной души – темноту, тёмным пивом прогоним! – довольный собственным каламбуром, загоготал Сёма.

Затем, развалившись на мягком диване и почитав для вида давно заученное меню, было как бы с ленцой объявлено: – И колбасок с картошечкой… Да греночек с чесночком… Да рыбки солёненькой, красненькой… Да…, да, пожалуй, пока, что и всё… пока!

Полюбовавшись в очередной раз на колоритную атмосферу бара, все стены которого были расписаны различными тематическими картинами на рок-н-рольную тематику и где повсюду висят виниловые пластинки да портреты знаменитых рок-музыкантов с их оригинальной концертной атрибутикой, вроде литавров и барабанных палочек. Со слов персонала, всё было оригинальным. В общем, всё это располагало к одному – было торжественно объявлено о начале застолья.

– Ляпота! Аж даже материться хочется! Но не буду – я же, всё-таки культурный человек. Хотя, некоторые сомневаются.

Традиционно подняв палец вверх, сказал Семён. Попеременно с произносимыми словами, употребив первую кружку буквально в три глотка.

– Вэри, как говорится, гуд. Теперь, когда мысли немного прояснились, хочу немного о культуре погуторить. Ты вот, как культурный человек, как к такой херне относишься?

– К какой такой? – допив свою порцию, возмутился Николай – Я к херне не отношусь! Не оскорблять, прошу. В богоугодном заведении, особенно!

– Не говори наперёд. На, вот лучше полюбуйся.

Сёма из своей необъёмной сумки выудил довольно-таки приличный, новенький ноутбук и набрав бесконечный пароль – и как это он ни разу не ошибся, его набирая? – показал какую-то статью.

– Прошу ознакомиться, но наперёд довожу основную мысль, кратко: – «Комитет по архитектуре и градостроительству города Владивостока, на основании многочисленных заявлений граждан, утвердил реконструкцию всей прилегающей территории в так называемом районе «3-й Рабочей».

Там теперь, надо полагать, всё перекопают и похерят то, что должно быть нетронутым! И самое главное, с чего бы такая внезапная прыть? Там ведь, начиная с 30-х годов лопата в землю опускалась только для того, чтобы цветы да деревья посадить. Не считая того факта, что в самих тридцатых там от былого рельефа камня на камне не осталось. Реконструкция тогда была глобальнейшая. Жалко, что с документами напряженка. Большую половину, почему-то до сих пор не рассекретили. Всё, якобы из-за стратегически важного тоннеля.

– А, в чём мораль то? В чём они не правы? Старые улицы, старые дома. Почему бы и не заняться реконструкцией? Новую струю, так сказать пустить. Разгрести, образно выражаясь – Авгиевы конюшни.

– Ответ понятен. И я даже прощаю тебе эту жуткую невежественность! Помнишь, я с чего начал нашу судьбоносную встречу?

– Конечно – кирпичи какие-то древние, в лесу кисточкой будешь очищать. Для Москвичей кажется?