Дар смерти

В комнате для служительниц было тихо. Посапывала на лежанке Сиента – небось всю ночь пахала, идиотка. Нет уж, она, Тами, не настолько глупа, чтобы угробить свою жизнь! Она, наоборот, получит от нее все возможное! Пока молода, пока красива… Пусть работают другие, она будет наслаждаться жизнью! Вот!

Тамира подхватила коробочку с мылом, которым пользовались все служительницы, полотенце и направилась на задний двор.

* * *

Вопль понесся по лечебнице. Да такой, что подскочили все. Что больные, что здоровые. Я и так не спала, ожидая результата, поэтому, когда ко мне влетела растрепанная Сиента, даже не дернулась.

– Госпожа Ветана!

– Можно Вета.

– Вета, там…

– Пойдем посмотрим. Кстати, Тамира пришла.

– Нашалавилась?

Сиента смотрела зло, Тамира явно не пользовалась популярностью.

– Видимо, да. Это не она, часом, орет?

– Кажется, она. На заднем дворе. Обварилась, что ли?

Тамира не обварилась. Хотя была близка к этому. Под навесом, на заднем дворе, рядом с котлом, бесновалось… нечто жуткое. В одной рубашке, сейчас насквозь мокрой, все в синих и зеленоватых пятнах. Я отметила, что краска легла неровно. Видимо, смешала плохо или соды добавила многовато. У меня опыта мало.

– Это… к-кто? – начала заикаться Сиента.

Я помотала головой.

– Наверное, Тамира. А что с ней?

– Н-не знаю…

Тамира заметила нас, и завизжала громче. Я осмотрелась. Рядом с женщиной стояло ведро с водой.

– Отвлеки ее, – бросила я Сиенте.

Она замахала руками.

– Тамира?!

«Чудовище» прислушалось. Я шагнула вперед, подхватила ведро с водой и окатила беснующуюся девицу. Та икнула и замерла.

– Что с тобой?

Сиента была в шоке.

Тамира вытянула покрытые пятнами руки, собираясь завизжать, но я не дала.

– Молчать! Это не болячка, но вот что? Ты что делала?

Всхлипывая и трясясь – вода оказалась холодной, – Тамира рассказала, что она решила ополоснуться. Из первого ведра облилась, намылилась, а ополоснуться не успела. На коже… вот!

Еще бы не «вот». Я лично чернильный порошок подмешала к мыльному. Главное было, чтобы Сиента не попользовалась. Но та как легла, так и выключилась. Устала.

– Полотенцем не вытиралась?

– Н-нет.

Тамира уже забыла о неприязни ко мне. Вот что значит – правильно подобрать лекарство!

– Чем мылась?

– Мыльным порошком…

– Дай сюда. Твой личный?

– Н-нет. Общий.

– Да тут ничего и нет, считай…

Конечно. Я лично его и высыпала из коробки. Чтобы оставалось на один раз искупаться или на несколько раз вымыть руки. Тамира сделала так, как я и предполагала. Если в коробке мало порошка, вы его просто высыпаете на ладонь и принимаетесь мыться. И на мокрое тело, и по себе растереть. Вот и отпечаталось. На ладонях, лице, груди, животе… Спине не слишком много досталось.

Конечно, детская выходка, но сработало ведь! Другие-то служительницы придут часа через два! В крайнем случае, Тамира окрасила бы только руки, но я честно ее спровоцировала.

– Вроде нормально. Сейчас попробуем. Сиента, воды принеси.

Я зачерпнула коробкой воду, поболтала и вылила обратно в ведро. Если там что в синий и окрасилось, все равно никто не заметил. Концентрация уже не та.

– Вроде в синий ничего не красится.

Провела пальцем по стенке коробки. Палец тоже остался чистым.

Вот так при дворе с соперницами и расправлялись. Походи-ка в синем цвете несколько дней! Да потом еще пятна на лице будут от воспаления, это ж чернила! Едкие!

Тамире досталось совсем чуть-чуть, но дня три ей точно ходить синей. Сиента с трудом сдерживала истерический хохот.

Я вздохнула.

– Сиента, принеси пемзу. И побольше.

– А это… что?

– Не знаю. Где ты вообще валялась сегодня?

– На сеновале.

– А что из трав у нас дает такой окрас? Сеновал хоть был старый? Или сено свежее?

– Среднее…

– Не знаю. Мыло вроде чистое. Сама видишь, вода не посинела. Значит, где-то ты так удачно повалялась. Вспоминай, что и где… Или пролили, или лицом повозили. И не только лицом.

– Не знаю!

Сиента сунула мне в руки пемзу, я протянула ее Тамире.

– Оттирайся. Попробуй с мыльным порошком, вроде он нормальный. Ототрешься – налей воды в котел, не тебе ж одной надо. И дров подбросить не забудь.

С тем я и пошла обратно. Скоро Карнеш придет, обход начнется. Надо присутствовать.

И только оказавшись в лечебнице, там, где Тамира не могла нас ни слышать, ни видеть, я привалилась к стене и захохотала. Рядом так же беспомощно сползла Сиента. Минут пять мы не могли остановиться, глядя друг на друга. Переглядывались, вспоминали синюю Тамиру – и заливались хохотом еще пуще. Наконец Сиента пришла в себя достаточно, чтобы вытереть слезы и передохнуть.

– Светлый! Это потрясающе! Вета, это – вы?

– Нет. Это ее Светлый наказал за распутство, – ухмыльнулась я.

– А как?

– Не знаю. Но мыльный порошок вы видели, он хороший, значит, где-то повалялась. Что из трав у нас красит в синий цвет? Шалфей?

– Это сколько ж его нужно?

– Есть еще калган, васильки, гречиха, гречавка… [3]

– Что ж ее там – мордой по ним возили, что ли?

Я развела руками.

– Сиента, надеюсь, что вы не станете распространяться об этом случае. Тамире еще работать здесь…