Дар смерти

Я прошлась пальцами по черепу. Да, именно здесь надо сделать надрез, чтобы обнажить кость. Чувствую это, словно пальцы покалывает. И скальпель в руках шел уверенно и твердо.

Мелли стонала в беспамятстве, пока я обнажала кость черепа. Потом высверлила кусочек, и из-под него потекла кровь. Тяжелая, темная, со сгустками. Все. Что можно сделать руками, я сделала. Теперь дело за моим даром.

Я еще раз оглянулась, задернуты ли занавески, заперта ли дверь – и положила руки девушке на голову.

Почувствуй себя. Ощути свою силу. Ты – часть мира, и мир с радостью поможет своему ребенку. Он отдаст тебе все, просто протяни руку и зачерпни его силы. Он любит вас, и, даря себя людям, становится сильнее. Почувствуй свое единение с миром…

Мои пальцы медленно засветились теплым золотистым сиянием. Сейчас я видела мозг Мелли так отчетливо, словно он лежал у меня на ладони. Вот здесь повреждены сосуды, вот здесь – разорвана тонкая оболочка вокруг мозга, а вот этот удар мог бы оставить девчонку калекой на всю жизнь.

Этого не будет.

Под моими руками плоть срасталась в том же порядке, что и до удара. Сила лилась легко и свободно. Девушка глухо застонала, но главное – не вырывалась.

Нервы.

Сосуды.

Мышцы.

Трещина в кости…

Вот на последнем этапе сила меня и оставила окончательно. Я распласталась на полу, чтобы не тронуть девушку на кровати. Еще не хватало свалиться на нее.

Силы… как же их мало! Но здесь и сейчас иначе я поступить не могла. Я вычерпала себя до донышка, исправляя то, что искалечил жестокий кретин, и чувствовала себя ужасно. И все же Мелли пока не вылечена полностью. Еще оставалось сотрясение мозга, еще немного не срослась трещина, а та рана, которую я нанесла, открыта, и ее надо зашивать. Сейчас пару минут полежу – и попробую встать.

Где же оно?

Я протянула руку и взяла флакон с укрепляющим. Делала его сама, и получившаяся смесь была омерзительной на вкус, но отлично восстанавливала силы. Я перемалывала в маленькой мельнице орехи, сушеные абрикосы, чернослив, добавляла мед и лимон прямо с кожурой, выдерживала положенное время и ела при упадке сил. Хотя от жуткой приторной сладости подташнивать начинало. Во флаконе была эта же смесь, разведенная лимонным соком, чтобы выпить одним глотком.

Что я и сделала, передернувшись от отвращения.

Полежала еще пару минут. Дар молчал наглухо, но чтобы зашить рану и наложить повязку, никакой особенной силы не надо. Хватит и умения.

Я уже заканчивала, когда в дверь робко постучали.

– Сейчас открою! Пять минут! – рявкнула я, не отрываясь от своего дела. Не затем столько сил вложила, чтобы угробить девчонку грязью, попавшей в рану!

Завязала узел, встала…

М-да, переоценила я себя, серьезно переоценила. Ноги подкашивались, голова кружилась, так что до двери я добиралась по стеночке, цепляясь за все подвернувшееся. Откинула засов – и почти без сил рухнула на руки знакомому стражнику.

– Господин Самир…

Мужчина подхватил меня, правда, охнул.

– Опять поясница? Почему вы мазью не пользуетесь?

– Закончилась, госпожа Ветана.

– А зайти?

– Да хотел, но забегался.

– Сегодня зайдете, – постановила я. – Уж извините, кому-то меня проводить придется, одна я до дома не дойду. Вымоталась.

– Что с девушкой?

Самир не тратил зря времени.

– Не приведи меня Лерт так быстро, умерла бы. Через пару часов.

Мальчишка выдохнул так, словно из глубины вынырнул. Или и правда – из глубины отчаяния?

– А сейчас?

– Выживет. Плохо будет, голова поболит, лежать надо дней десять, а то и побольше… Но если послушается – выживет. И даже последствий не останется.

– Я прослежу, – пообещал Лерт.

– А?..

Спросить не успела. Самир махнул рукой, едва не уронив меня. Хорошо хоть, сама уцепилась.

– Ничего мальчишке не будет. Отработает на благо города с годик, да и свободен. Заодно и семью поддержит, какие-то копейки ему заплатят, чтобы с голоду не помер. Он ведь сестру защищал. И себя тоже.

– Я не раскаиваюсь! – Лерт сверкнул глазами. – Это Мелли все повторяла, что папа один, папа хороший, просто жизнь у него неладно сложилась, вот он горе и запивает. Что он маму любил…

– Любил, убил, – мрачно проворчал Самир. – Сколько ж раз дуракам говорят – пьяный человек опасен! Это не ваш близкий, это животное, которое укусит любую руку! И все одно, никто не верит. А мы… Думаешь, первая твоя сестра такая? Спасибо скажи госпоже Ветане, что спасла дуреху! А мы таких трупов навидались. Потом такие папаши пьяными слезами рыдают, в голос орут, что не хотели, что темный под руку толкнул… Тем, кого эти скоты угробили, думаешь, легче?

Я только вздохнула.

– Вы меня посадите где-нибудь, у меня пока просто сил нет. Знаете, кость сверлить тяжело, да когда еще не знаешь, выживет человек или нет… Мне бы передохнуть часок, да и домой.

Лерт прикусил губу.