Дар судьбы

Джон исподтишка наблюдал за Келли. Еще днем она распустила свою тщательно уложенную прическу и сделала простой хвостик. Интересно, подумал он, Келли сделала это до или после того, как мать угостила ее вином собственного приготовления?

— Вы им тоже очень понравились. Отец отозвал меня в сторону и сказал, что, если я не решусь, он сам женится на вас.

Келли поддерживала легкий разговор, понимая, что Джон хочет ее приободрить.

— Ваша мама научила меня готовить фруктовый торт и дала множество рецептов печенья.

— В следующий раз под ее чутким руководством вы приобретете навык шитья чехлов, — рассмеялся Джон.

— Чехлов?

— Ну да. Для ее кукольных домиков. — И, заметив, что Келли не понимает, пояснил: — Мама мастерит кукольные домики, копируя старинные лондонские дома. Такое уж хобби. В Ридинге есть магазинчик, который охотно берет ее изделия, перед Рождеством спрос на них особенно велик. Это дополнительный доход, так сказать, сочетание приятного с полезным.

— Вы шутите…

— Нет, я просто удивляюсь, почему она вам не похвасталась. Наверняка покажет в другой раз.

Келли смотрела прямо перед собой. Какое совпадение! Когда-то маленькая девочка надеялась и молилась… Она забыла об этих молитвах. Или сделала вид, что забыла. И вспомнила о них только когда начала спорить с Джоном о рождественских списках своих девочек.

— Даже у меня на квартире есть один…

Келли встрепенулась.

— Кукольный домик? У вас?

— Ну, не совсем кукольный. Кстати, не хотите ли взглянуть?

Келли попыталась снова взять легкий тон, но казалось, что-то давит на ее голосовые связки:

— Это предлог, чтобы зазвать меня в гости? — И она тут же пустилась в объяснения: — К сожалению, я должна вернуться пораньше. Мне нужно серьезно поговорить с Кэти, а завтра занятия в школе, и я должна пораньше лечь спать.

— Поверьте, я доставлю вас обратно вовремя.

Келли никогда не была у Джона. Сама эта мысль пугала ее до смерти, даже теперь, когда она познакомилась со всей его семьей. Однако Келли истощила запас отговорок. Она не сомневалась, что Джон с самого начала знал истинную причину ее отказа. Но, будучи человеком терпеливым и уверенным в себе, ждал, пока ее броня даст трещину. И Келли уступила.

Джон жил почти на самом берегу Темзы в весьма живописной части города. Келли покорно поднялась вслед за ним по ступенькам небольшого многоквартирного дома. Его апартаменты занимали весь верхний этаж, и Келли сразу поняла, почему Джон остановил свой выбор именно на этой квартире: отсюда открывался прекрасный вид на Ридинг.

Девушка, подойдя к окну, стала считать освещенные огнями рождественские елки, но на девятой сбилась. Джон подошел к ней сзади и обнял. Не думая ни о чем, Келли доверчиво прижалась к нему, руки Джона скользнули по ее телу, нежно коснулись груди…

— Я рад, что вы зашли ко мне, — прерывисто шепнул он.

— Кажется, я тоже рада.

Он рассмеялся, и его смех эхом отозвался в ее сердце.

— Келли, я пригласил вас сюда, чтобы вы посмотрели мою квартиру. Только для этого. Я не хочу физической близости, пока… пока вы не будете к этому готовы, пока желание не станет сильнее разума.

Ей трудно было разобраться в своих чувствах. Что она ощутила сейчас? Разочарование? Пожалуй, да. Сожаление?..

— Простите, не знаю, что вам ответить. И даже не хочу об этом думать. Вы не такой, как все… И я, когда с вами, становлюсь другой, но…

— Вот это и важно, — прервал он ее. — Даже если я буду владеть вашим телом, мы не разрушим той преграды, что стоит сейчас между нами. — Он медленно повернул ее к себе лицом. — Когда вы поймете, что не можете больше скрывать от себя своего желания быть со мной, тогда вы увидите, как я жду этого.

Его глаза вселяли в нее веру. Глядя в них, Келли поняла — ей нечего бояться, нет никаких причин для страха. Келли вздохнула и, отбросив осторожность, вложила в поцелуй всю свою веру и неожиданно пробудившуюся страсть. Она ощутила на своих губах вкус леденцов из сахарного тростника с рождественской елки, запах сосновых и еловых лесов…

А Джону казалось, что он держит в руках рождественское чудо. Он положил руки на бедра девушки и притянул к себе. Его губы прижались к ее губам — соблазнительные, уверенные, нежные, способные, как он надеялся, убедить ее в искренности и глубине его чувств. Он так давно мечтал держать Келли в своих объятиях, обнимать ее теплое гибкое податливое тело, что эти мечты превратились в настоящую пытку. Он убеждал себя: не нужно торопить события, следует действовать медленно, осторожно, потому что опасно влюбляться в женщину, которая боится оказаться в его власти. Но его разум не принимал никаких доводов, ведь этой женщиной была Келли, и он отдал бы все на свете, чтобы вот так держать ее в своих объятиях.