Дар Тёмного Ангела (СИ)

Артур не сразу осознал происходящее. Потом его захлестнула волна бурной радости. Мозг лихорадочно заработал, в сознании мага замелькали картины последних минут жизни хозяина. Гюнтер расхохотался. Свободен, он свободен и волен делать всё, что ему заблагорассудится! Больше никто не посмеет высасывать из него колдовскую силу и отдавать приказы. Старые враги поубивали друг друга. Голова кружилась от упоительного, пьянящего счастья.

Артур огляделся по сторонам. Разбросанные по острову части тел мертвецов стремительно превращались в тлен, на поверхности озера колыхались и постепенно тонули гнилые тела утопленников. Артур поморщился и отправился за лодкой. Это был один из самых счастливых дней в жизни Гюнтера.

глава 3

Усевшись на своё место в автобусе, Марина настроилась на унылую, семичасовую дорогу и решила подремать, но сон не шёл. За окном мелькали зимние пейзажи. Изредка сонно выглядывало из-за облаков бледное, зимнее солнце. Девушка вдруг поняла, что ей нравится ехать в автобусе, глядеть на заснеженные деревья по краям дороги, деревенские дома с играющими возле них детьми и пустые белые поля.

Автобус сделал остановку на вокзале в маленьком городке. Марина вышла из душного салона размять ноги и подышать воздухом. Рядом с автостанцией детишки лепили снежную бабу. Мальчик лет десяти важно толкал перед собой тяжёлый белый ком. Утомившись, он останавливался, вытирал мокрой варежкой пот с раскрасневшегося от усилий лица и важно объяснял девочкам-двойняшкам и малышу дошкольнику, как правильно лепить бабу. Румяные двойняшки в вязаных шапочках с помпонами беззаботно хохотали, а мальчишка сосредоточенно сопел и снова упрямо катил снежный ком вперёд.

Марина вспомнила собственное детство. Когда-то она с родителями, дедом и бабулей жила в той самой квартире, в которой теперь осталась одна. Одну комнату занимали родители отца, а другую — папа с мамой и маленькая Марина. Из разговоров взрослых девочка знала, что квартира у них хорошая, построенная заводом, где дед работал мастером. Многие соседи из окрестных домов завидовали жильцам кирпичной пятиэтажки, даже когда здание простояло двадцать пять лет.

Возле дома находилась детская площадка с горкой, песочницей и качелями, весело скрипевшими в долгие летние вечера. У маленькой Марины было много друзей. Девочке нравилась её школа, класс и учителя. А ещё ей нравилось помогать бабуле на кухне, особенно печь булки и пирожки с золотистой, хрустящей корочкой. Булки и пирожки всегда получались очень вкусными.

В памяти всплыла картинка из детства. Бабуля в цветастом фартуке и перепачканная мукой Марина с волосами, собранными голубыми резинками в короткие хвостики, усердно выкладывают в формы тесто, украшенное цукатами. Дед, сложив на коленях большие руки, сидит на кухонной табуретке, и с улыбкой наблюдает за женой и внучкой. Сквозь белую занавеску с кружевом, которое бабуля сама сплела крючком, пробиваются солнечные лучи. Пахнет вишней и ванилью.

Мама Марины недолюбливала родителей мужа, дома то и дело вспыхивали ссоры. Мама кричала, называла деда и бабушку ограниченными, тёмными плебеями, доставалось и тихому, спокойному папе. Что такое «плебей» маленькая Марина не знала, но само слово вызывало у девочки подспудное отвращение. В пятом классе, когда в школе начали изучать историю древнего мира, девочка в порыве душевной простоты напомнила родительнице, что та тоже плебейка происхождении. Мама оскорбилась. Пусть она и приехала в город из деревни, но вкус и манеры у неё превосходные, хотя и работает учётчицей в цеху. Позднее мама выучилась на бухгалтера и устроилась в большой банк.

Марина гордилась красивой, яркой и всегда нарядной мамой. Папа играл на скрипке в оркестре оперного театра. Мама часто ругала папу за маленькую зарплату. У него с рождения было больное сердце. Не будь он жителем столицы и единственным сыном, которому в перспективе достанется от родителей городская квартира, мама бы на него и не взглянула. По крайней мере, так она кричала во время частых семейных ссор. Папа никогда с ней не спорил, курил сигарету за сигаретой, а потом уходил в другую комнату, брал свою скрипку и принимался играть что-нибудь грустное и милое.

Марину папа тоже учил музыке. Девочка легко сдала экзамен в музыкальную школу, а затем успешно её закончила. Папа купил Марине подержанное немецкое фортепиано с облупившимся лаком и многочисленными царапинами на крышке, но с чудесным звуком. Против Марининых занятий музыкой мама не возражала: как же, учителя музыки помимо официальной зарплаты могут давать частные уроки и жить припеваючи! Когда Марине исполнилось двенадцать лет, дед умер, папа пережил его всего на год.