Дар тому, кто рожден летать

Позднее утро пасмурного дня - все вокруг покрыто непроницаемой чашей серого тумана. На востоке ничего не видно дальше Джамайка Бэй, на юге дальше правой полосы номер тринадцать. На севере и западе видимость ограничена границами территории аэропорта.

Диспетчерская вышка возвышается в самом центре огромного круга, по периметру которого проходят рулежные дорожки - по часовой стрелке на юг от вышки, против - на север. Периметры сходятся к началу дорожки, ведущей к правой взлетной полосе номер тринадцать.

Ее сестра - левая полоса номер тринадцать - предназначена только для посадки. Сейчас она уже заброшена, почти никто здесь не приземляется. В тумане она выглядит особенно одиноко.

Немыслимо круто самолеты взмывают вверх, едва оторвавшись от взлетной полосы, и я с невольным содроганием слежу за тем, как решительно они вгрызаются в высоту. Это говорит о мастерстве, этим взлетом пилоты зарабатывают свой хлеб. И самолеты исчезают в пасмурном небе с носами, неестественно устремленными вверх.

В данный момент - двадцатиминутная задержка взлета. Двадцать минут ожидания в очереди на взлет. Но на вышке все спокойно. Молодые сотрудники пользуются передышкой, чтобы поговорить о том, кто когда пойдет в отпуск, потянуться и перекурить прямо здесь в кубике комнаты с кондиционированным воздухом.

Внизу виднеется бассейн-охладитель системы кондиционирования. Его фонтаны сейчас выключены.

На стоянках - много свободных мест. Вдоль раскинувшихся по дуге терминалов протянулось редколесье работающих кранов. Три возле терминала британской авиакомпании, четыре - возле "Нэшнл", три - возле "ТВА", два рядом с "Пан-Америкэн". Авиакомпании строят ответвления терминалов для принятия новых больших самолетов. Всего - пятнадцать работающих кранов. Они поднимают бетонные блоки и стальные балки.

Начальник смены - опытный сотрудник - открывает измятый белый кулек и выкладывает на стол три бутерброда с ветчиной на ржаном хлебе. К нему обращается диспетчер наземных перемещений:

- "Истерн" запрашивает время задержки. Есть новые данные?

- Так, шесть: - говорит сам с собой начальник, - скажи - полчаса.

Диспетчер щелкает кнопкой микрофона:

- "Истерн" триста тридцать, ориентировочная задержка - полчаса.

У каждого диспетчера - наушники, настроенные на свою собственную радиочастоту, поэтому мне не слышно, что ответил: триста тридцатый. Наверное:

- А-а-а, есть.

- Хороший бутерброд, - непроизвольно вырвалось у начальника смены.

Это открыло тему - завязался разговор о видах бутербродов, потом - об обедах вообще, о курином бульоне:

В диспетчерской: - четыре экрана радиолокаторов.

А также экземпляр "Нью-Йорк Пост".

И звук открывающейся двери доносится снизу. Человек поднимается не спеша, задумчиво пожевывая зубочистку.

- А, Джонни, пришел. - говорит наземный диспетчер, - а я совсем уже было решил, что сегодня останусь без обеда.

Он кратко обрисовывает сменщику обстановку - кто где - и вручает ему микрофон, Сменщик кивает и открывает банку "Колы", не переставая жевать a". n зубочистку.

У самого края тумана на тринадцатую левую садится семьсот седьмой.

Отсюда терминал "ТВА" напоминает голову гигантской осы с разинутыми челюстями, туловище и крылья которой зарыты в песок. Оса созерцает диспетчерскую вышку.

В очереди на взлет стоят двадцать самолетов.

- Вот, Джонни, - говорит диспетчер отправления, протягивая тому полоску бумаги с цифрами.

- Гм: Еще один Гугенот, - произносит Джонни, глядя на цифры. Кучкуются на подходах.

- Я тебе говорю, Боб, мы точно тут скоро крышей поедем со всеми этими гугенотами: "Америкэн" сто восемьдесят третий, сэр, вам необходимо развернуться, та часть рулежной дорожки закрыта.

Выруливающий по внешнему периметру семьсот двадцать седьмой Триджет медленно останавливается и как бы нехотя начинает разворачиваться. В сотне ярдов впереди него вместо рулежной дорожки - голая земля, и несколько грейдеров разгребают ее, ползая туда-сюда, туда-сюда.

- Когда уже они уберутся и вернут нам аэропорт, - говорит Джонни.

- Будем говорить - сорок минут. Сорок минут задержки:

Когда я уходил из диспетчерской, задержка уже достигла часа, а очередь на взлет состояла из сорока самолетов.

Земля "Кеннеди" - два отдельных королевства. Одно - Королевство пассажиров, где правит клиент, и все вершится сообразно его воле. Пассажир царствует над всеми землями вовне, над вестибюлями, магазинами и пунктами по оказанию разнообразных услуг, над таможней, билетными кассами, представительствами авиакомпаний, а также над девятью десятыми каждого самолета, начиная с хвоста - в той его части, где стюардессы ублажают пассажира непоколебимой уверенностью и прохладительными напитками.