Дар всемогущества

— Но не для меня! — Сесиль покачивалась в такт музыке.

— Сесиль, у тебя на вооружении так много женских чар, что тебе вовсе необязательно еще и рисоваться перед нами, — сказал Ля Кониус.

— Что, что? — возмутилась она. — Я всего лишь танцую!

— Но то, как ты это делаешь, выглядит… слишком откровенным.

Обиженная Сесиль отошла в дальний угол и принялась неистово танцевать сама с собой. Когда музыка кончилась, она без сил рухнула в кресло, раскинув ноги.

— Я могла бы отправиться с настоящими ребятами на Землю. Они там занимаются раскопками.

— Сейчас многие ковыряются в старушке Земле, заметил Ля Кониус.

— А я там ни разу не была. А ты, Ясномыслящий?

— Я был совсем юным, когда мы покинули ее. Потом я был на Земле еще раз. Ни один целитель не может уважать себя, не побывав на родной планете и не глотнув тамошнего воздуха.

— Расскажи нам о ней! — попросила Сесиль.

— У Одиночки это получилось бы гораздо интереснее, — сказал Ясномыслящий.

«А можно?» — прозвучал в сознании каждого голос Одиночки.

«Каждый из вас видел личные вещи Мудрого, целителя. Он ими очень дорожил, потому что его одежда, например, была изготовлена из естественных земных материалов. Вы согласитесь со мной, если я скажу, что появись он в этих лохмотьях на одной из планет ОПС, он бы сразу стал предметом насмешек. Но вещи Мудрого говорят многое о нашей жизни на Земле. А по большому счету нашим самым бесценным достоянием были воздух, вода и пища».

Одиночка нарисовал перед их мысленными взорами несколько живых картин. Он показал им маленькую одинокую планету, покрытую пеленой ядовитых газов, грязные моря, в которые под воздействием эрозии был смыт верхний слой почвы. Моря были уже почти необитаемы, в них жили только, водоросли, служившие для людей главной пищей, и жуки-плавунцы, вдыхавшие отравленный воздух и выдыхавшие чистый кислород. Он показал им последние дни, когда четыре мутировавшие расы людей уже задыхались в умиравшей атмосфере. Он передал им вкус пищи, приготовленной из единственного выжившего вида морских водорослей, показал чудовищную ядовитую растительность, облюбовавшую сырые низины, где почва была насквозь пропитана смертоносной радиацией, и области голых скал и мертвого песка.

Впервые с начала путешествия Одиночка дал им почувствовать отчаяние, овладевшее всевидящими Земли после того, как погибли водоросли и стало очевидным, что все попытки землян выжить обречены на провал.

Все они знали историю Мудрого, целителя, мутировавшего и получившего способность передавать свою целительную силу другим. Это он, используя свои знания и силу, научил летать Крылатую, могущественную.

Одиночка закончил свой рассказ картинами перелета землян на Луну, смерти Мудрого и его подруги Крылатой и прибытием исследовательского корабля «Экс-Эй» Брэдли Г. Гора.

«Мудрый умер с сознанием того, что потерпел поражение, — говорил Одиночка, — но если бы он не предпринял это путешествие в поисках новых мест обитания, я был бы сейчас мертв. Все, кто жил на Земле, были бы мертвы».

— Сначала мы погубили Землю, а потом сделали почти то же самое с Террой II, — уныло заметила Марта.

— Будь немного снисходительней, — ответил Джон. — Поселенцы на Терре II сохранили расовую память о путешествиях в космос и сделали то, что и должны были сделать, чтобы вернуться туда. Разве можно обвинять их в том, что они слишком спешили, ведь возвращение в космос заняло у них 30000 лет.

— И вот что мы имеем сегодня, — продолжала Марта, — немногие хотят жить на Терре II, на такой, какой она стала. Поэтому я владею целым городом.

— Не городом, а выгребной ямой, годной теперь только для археологических раскопок, — обронил Ля Кониус.

— Но это моя выгребная яма! И обрати внимание, среди нескольких тысяч человек, живущих на Терре II, самый высокий, чем где бы то ни было, процент творческих личностей. По-соседству со мной живет Матейс, композитор. На днях Джон играл его Гимн Миарии. Он утверждает, что безлюдность Терры II только способствует его творчеству.

— А в плохую погоду он выходит на улицу в противогазе, — съязвил Ля Кониус.

— Он почти совсем не выходит на улицу. Он занял целый комплекс зданий и приспособил его для своих нужд. Разве возможно такое на других планетах? А мой отец приспособил для проживания старую обсерваторию на вершине горы. Мы частенько собирались там, чтобы полюбоваться на звезды. А какие у нас закаты солнца! Таких вы не увидите нигде на свете! Но это, правда, благодаря загрязненности атмосферы…

— А я люблю Ксантос, — сказала Сесиль. — Я люблю быть среди людей, и чем их больше, тем мне радостней. Я люблю смотреть самые новые пьесы и самые последние фильмы. Я люблю посещать картинные галереи, чтобы видеть произведения художников с родины Джона — Зельбеллы III. Все вы слетелись на Ксантос с разных планет, чтобы иметь возможность учиться в университете, а я живу от него в пяти минутах полета на флаере.