Дар жизни

Свой.

Дом.

Место, где меня пока еще не ждут, где нет ни родных, ни близких, но зато оно принадлежит мне. Целиком и полностью.

Разве этого мало?

Стук в окно обрывает мои размышления.

– Госпожа Ветана!

Я открываю дверь, и вижу, как в лицо мне летит кулак. Кажется, я еще успеваю чуть повернуться, но перед глазами вспыхивают звезды. Пол стремительно приближается к моему лицу.

Темнота.

* * *

Темнота.

Конечно, я же лежу с закрытыми глазами! Раззява!

Обругав себя, я чуть разлепляю ресницы.

Темно.

Шумит море.

Пахнет солью и водорослями.

Мы на берегу? Но зачем?

Глупый вопрос. Трупы очень удобно прятать в воду. Разрезать живот, проколоть мочевой пузырь, привязать груз и привет рыбкам. Я связана?

Хм-м…

Нет. Странно, но веревок нет. Я просто завернута во что-то вроде плаща.

И кто это меня?

– Она там не очнулась?

Темного крабом!

А голос-то знакомый. Кто же… но вспоминаю я только когда человек попадает в поле зрения.

Олиас.

А где же остальные двое? Коуртон, Рифен?

– Нет, не очнулась.

Сейчас, предполагая людей, становится легче различить голоса. Кажется, это Коуртон.

– Ничего страшного. Тащи ее сюда поближе. Водой обольем, придет в себя.

– Помоги лучше, раскомандовался.

Точно, Олиас и Коуртон. А третий где?

На Коуртона приятно смотреть. Ожоги от перца еще не сошли, и глаза у него красные. В отсветах костра это выглядит жутковато. Олиас чем-то расстроен.

Я решаю, что надо приходить в себя. Пытаюсь пошевелиться и застонать.

– Что, очнулась, сука?

Олиас хватает меня за косу, тянет к себе.

– Ты нам сейчас ответишь за все, – подхватывает Коуртон.

Я делаю вид, что прихожу в себя. А мне уже выкладывают всю подноготную. И как ни печально мое положение, я чувствую искреннее возмущение.

Значит, пытаться изнасиловать девушку – нормально!

Кидаться на нее с обнаженной шпагой – тоже!

Убить ни в чем не повинного человека – пфе! Пустяк!

А отвечать за свои поступки мы не желаем, нет?

Злой и нехороший герцог Моринар отдал всех троих «героев» под суд, на расправу Ришардам, и те добились казни Рифена. А Олиаса с Коуртоном должны просто выслать из страны. Все же сами они никого не убивали.

Вот молодчики и решили позабавиться напоследок. Конечно, ведь во всех их бедах виновата я и только я! Кто же еще!

В зеркало-то мы посмотреть не сподобимся…

Сволочи!

Видимо, удар по голове плохо сказался на мне, потому что именно это я и высказала. Весьма доходчиво и в самых простых выражениях. Не могу сказать, что я говорила связно, но главное оба мерзавца уловили. И я получила еще одну пощечину.

– Я ж тебя сейчас башкой в костер суну!

Олиас держал меня так крепко, что вырваться я не могла. Но… в глаз я ему плюнула очень метко.

Мужчина размахнулся, чтобы отвесить мне еще одну пощечину.

Я что есть сил, пыталась вырваться, но когда ты увернута в плащ, словно колбаса, получается очень неудобно. Да еще и в костер не свались…

А в следующую минуту что-то свистнуло.

Захрипел Коуртон.

Схватился за шею Олиас.

Я извернулась, что оставалось сил, и рухнула у него с колен. Не в костер, рядом. И тут же откатилась от освещенного пятна.

– Госпожа Ветана, не бойтесь!

Друзья?

Хвала богам! Друзья…

* * *

Мы втроем сидели у костра. Сидели прямо на тушках Коуртона и Олиаса. А что? Они теплые и достаточно мягкие, а жалости к мерзавцам я точно не испытывала. Уж всяко не после их намерений…

Угренок-младший выглядел весьма довольным жизнью, Лита вся светилась, я тоже была довольна. И встречей со старыми знакомыми, и развязкой их истории…

Угренок собирался жениться на Лите и уезжать из Алетара. На рассвете.

Они уже купили места в караване, и хотели обосноваться в Торрине. Богатое приграничное графство, где добывают серебро, ловят рыбу, квасят водоросли, разводят пуховых коз… да много чего.

В Алетаре им было бы сложно.

Лита навсегда останется бывшей шлюхой, Угренок – контрабандистом, и рано или поздно они плохо кончат. А что будет с ребенком?

Который, между прочим, все, что Угренку осталось от семьи? А Лите и вовсе чудо…

Она уж думала, что никогда не забеременеет, но видимо, я с лечением перестаралась. Вот и вышло…

Ночью они собирались забрать из тайника все нажитое «честным» трудом. Это Угорь так сделал, чтобы одному не достать было, только вдвоем. Не пришло старику в голову, что братья не вечные, кто-то и умереть может, вот и пришлось Угренку брать с собой Литу.

А когда они возвращались в город, Олиас с Коуртоном меня чуть не мимо них протащили. Да еще и обсуждали, что со мной сделают.

Вот и напоролись.

Угренок проследил за ними, потом вернулся за Литой. А когда подошли поближе, просто выстрелил в Коуртона и Олиаса. Есть такие арбалеты. Маленькие, на ладошке помещаются, стреляют отравленными стрелками. Яд ли, снотворное… не слишком мощные, но очень популярные в определенных кругах. Мне повезло, что у Угренка такой был.

Со снотворным.

– Я за вас очень рада, – честно высказалась я. – Пусть у вас все сложится… вы хоть напишите, а? Кто родился, как назвали…

Будущие родители кивнули. Мол, напишем.

– Жалко вас рядом не будет, – вздохнула Лита.

– А я вас на прощание осмотрю, – прищурилась я. – Но мне кажется, все хорошо будет.