Дар. Золото. Часть 2

Алабар ел аккуратно, не торопясь. Ни на кого не смотрел и лишних движений не делал. Все сидели в полном молчании и терпеливо ждали, когда он насытиться. Вежливые.

Наши вещи были нами давно проверены и собраны, баклажки с водой наполнены, осталось только закинуть за спину баулы, и в путь. Санькин мешок потащит дракон. А то, что мы уходим в кромешную тьму, так нам троим она не помеха.

И не надо нас провожать, примета плохая.

6

Когда эта троица скрылась в темноте, Тамил поочередно развязал родственничков, вытащил у Веника из кармана кусочек синей меди, но объяснять ничего не стал.

Настроение у них резко повысилось. Опухший глаз совсем не помешал Стаму сбегать к лодкам, притащить съестные припасы и быстро наладить очаг. Его близнец, сияя симметричным подглазным фонарем, принялся чистить картошку, Веник сунулся им помогать, чем невероятно удивил обоих. А Жаен неслышным шагом подошел к Тамилу, пристроившемуся на той самой коряге.

– И давно ты с ними знаком, племяш?

Тамил задумчиво смотрел на огонь.

– Может, ответишь все-таки?

– Что тебе ответить?

– Кто такие, что умеют. Дяде-то можно рассказать. Мы с тобой родня как-никак.

Тамил с хмурым интересом повернулся к Жаену.

– Тебе зачем?

– Как это? Ты меня, можно сказать, подставил. Отпустил их. Они нас всех запомнили, еще и клятву какую-то взяли. И хочешь сказать, что ты ничего мне не должен? Мог бы сразу намекнуть кто такие, и ничего бы не стряслось.

– Когда?

– Что когда?

– Когда намекнуть надо было?

– Да сразу. Как только появились они.

– Чтобы ты войнушку устроил?

– А даже если и так?

– Думаешь, победителем бы вышел?

– Конечно. Перестреляли бы их, и вся недолга. Это жизнь, племяш. Когда ты успел жалостливым стать?

Жаен стоял над Тамилом и выглядел таким возмущенным и одновременно таким искреннее сочувствующим, что наемник хмыкнул:

– Ты знаешь, где я был полгода назад?

Дедок горько вздохнул:

– Я тебя понимаю. Вся родня плакала, когда узнала.

– Она только и делала, что оплакивала. А денег на выкуп не дала.

Жаен изобразил неудовольствие.

– Вот что ты за человек, Тамил. Мы тебя на ту войну не посылали. Не по нашему желанию ты в полон попал. Плохо воевал, выходит. Да и не было у твоего отца таких денег. Не скопил он ничего и тебе не отставил.

– А тебе? Ты говорил, что он на твоих руках помер. Если он ничего не оставил, ты мог наш дом продать. Разве не так?

– А где бы жил твой брат?! С семьей, между прочим.

– Двоюродный. Он твой сын сначала, а уже потом мой брат. Ну, да ладно с домом с этим. Могли бы выкуп всей родней собрать. Десять золотых-то. По медяку с каждого.

– Это ты к чему вообще? – Жаен прищурился. С осуждением.

– Я к тому, что дарайцам не нужны были пленные. Кормить нас никто не собирался. У них своих нахлебников по пустыням немерено. Потому и выкуп такой смешной. Либо откупайся, либо на рудники Исандары. На те самые, которые наш король хапнуть захотел. Или в яму. Живьем закопали бы. Я такие ямы четыре штуки видел.

– Так не закопали же!

– Меня мой десятник выкупил.

– Ну, вот види…

– Это и был мой десятник.

Жаен замолчал. Но потом осторожно спросил:

– А остальные? Малец этот кто? Бугай здоровый тоже магичит? Эвон какую страхолюдину изобразил!

Тамил рассматривал дядюшку долго. Будто впервые увидел. Потом оглядел поляну. Понаблюдал за суетой близнецов у очага, за Веником, который выставил перед собой открытую ладонь и что-то бормотал…

– Знаешь, дядя, – улыбнулся он и встал, нависнув над Жаеном, – передай нашим… Всем передай. Что я свой долг сегодня отдал. Больше у меня никаких долгов перед вами нет.

– Тамил, послушай, – дедок попытался схватить большую ладонь наемника, но тот аккуратно обошел его и направился к лодкам.

Запрыгнув в одну из них, он повозился, выудил из общего груза небольшую сумку, закинул ее на плечо и спрыгнул с кормы.

Дедок торопливо подошел и, запыхавшись, оперся о лодку.

– Племяш, постой, Ну что ты как ребенок, честное слово. Из-за каких-то бродяжек родню оставляешь? Нехорошо это.

Тамил смотрел на него спокойно. Он ждал. Просто стоял и ждал. И улыбался.

– Племяш, ты же понимаешь, что знаешь все наши тропы…

– И?...

– Если ты кому-нибудь…

– Береги себя, – перебил его Тамил, и зашагал прочь, вдоль светящейся звездами кромки воды.

Жаен с сожалением покосился на раскуроченные арбалеты.

7

Мы прошли по лесу совсем немного. Лишь бы отойти от опостылевшей за день реки. От контрабандистов, от лодок с их опасным грузом, за пределы слышимости возни на берегу. Кое-как, расстелили одеяла между трех высоченных пихт и повалились спать. Машка, конечно, натянул на всякий случай веревку вокруг нас, понавешал на нее всякой всячины – тряпки, сапоги, те же веревочки – и на том успокоился. Наверно, это у него просто рефлекс сработал. Что ж, будем надеяться, что крупных хищников это отпугнет. Если таковые здесь имеются.

8