Daragan_Vladimir_40rasskazov_dlya_malchishek_idevchonok_Litmir_club_886425_original_832f5

Наконец, всё было сделано. Я гвоздём натянул резинку, закрепил шляпку в прищепке и снова прицелился.

— Аааа!

Хвалёная авиамодельная резинка лопнула, больно хлестнув меня по щеке! Я схватился руками за лицо и стал подвывать, сидя на земле и раскачиваясь из стороны в сторону. Я слышал, как закаркали вороны, как захлопали их крылья и как карканье стало затихать в соседней роще.

— Да ну, — сказал Василий, выслушав мой рассказ. — Кому нужны эти вороны?

— Такая охота — это глупости, — поддержал его Вовка.

И тут мы стали прощаться. Каникулы заканчивались, я уезжал в город.

 Пусть всегда будет солнце

Класс у нас был дружный и громкоголосый. И все любили уроки пения.

Музыкального слуха почти ни у кого не было, но петь мы обожали. Наш учитель Николай Петрович, приходил с аккордеоном и торжественно объявлял, что мы будем разучивать сегодня. Слов обычно никто не знал, учитель закорючками быстро записывал на доске первый куплет с припевом, и мы начинали.

В конце апреля мы разучивали песню «Пусть всегда будет солнце, пусть всегда будет небо…» Окна были открыты, солнце заливало класс теплом и светом, настроение у всех было прекрасное.

Мы старались и пели очень громко. На одной ноте, но с воодушевлением. Нам и вправду хотелось, чтобы всегда было солнце. Николай Петрович с силой растягивал меха аккордеона, пытаясь хоть немного нас заглушить.

Я сидел около окна и видел, как внизу стали собираться люди. Они смотрели на наши окна, недоумевая, что там происходит.

Со стороны наш класс напоминал картину, где два десятка молодых львов собрались под деревом и жутким рычанием пытались испугать и заставить упасть на землю аккордеониста, сидящего на ветке. Аккордеонист в какой-то предсмертной тоске отчаянно играл, пытаясь привлечь внимание кого-нибудь, кто был способен разогнать голодных хищников.

Вдруг учитель резко прекратил игру.

Все смолкли и стали смотреть, как он вынул платок и, с грустью глядя на портрет Чайковского, начал вытирать лоб.

— Николай Петрович, что-то не так? — спросила в наступившей тишине Любка-отличница.

Учитель положил платок в карман и вздохнул.

— У меня к вам одна просьба. Поёте вы громко, но… не совсем правильно. Вы поёте «Пусть сИгда будет соНЦе», а надо «Пусть ВСЕгда будет соЛНце».

— Только и всего? — обрадовались мы. — Так это… это запросто… как нечего делать!

И мы грянули песню сначала, не дожидаясь аккомпанемента.

На перемене Валерка, мой сосед по парте, сказал:

— Хорошо мы попели, громко. Петровича немного жалко, конечно. И как только он наши таланты выдерживает?

 Гидробиология

— В каждой луже жизнь такая же бурная, как в городе Москве, — сказал учитель. — Возьмите лупу и посмотрите.

Мы с Валеркой взяли лупу и отправились смотреть в лужи. В одной мы увидели два окурка, на дне другой лежали прошлогодние коричневые листья. Валерка сразу потерял к лужам всякий интерес.

Мама выслушала мой рассказ, ничего не сказала, но через пару дней принесла мне из библиотеки книгу о гидробиологии для детей. Из книги я узнал про водоросли: элодею и роголистик. Элодея выделяла кислород, и её рекомендовали разводить в аквариумах. Роголистик притягивал всякий мусор, и его тоже рекомендовали любителям рыбок на подоконнике. А какие замечательные жуки водились в лужах! Мне особенно понравился жук-плавунец. Он всплывал кверху попой, набирал воздух под крылья и нырял за добычей. Особенно он любил головастиков и красных дафний. Ещё в лужах жил паук-серебрянка. Жил он в окружении воздушных пузырей, и на картинках это было очень красиво.

— Хочу найти хорошую лужу с водорослями и жуками, — сказал я маме.

Она подарила мне трёхлитровую банку, мы сделали сачок из старого капронового чулка, и я отправился на охоту. Лужи в городе я сразу забраковал и отправился на берег пруда. Вернулся я очень гордый. Банка была полна добычи: водоросли, головастики, дафнии и какой-то огромный жук.

— Это и есть плавунец? — спросил папа.

— Узнаем, — сказал я. — Если будет охотиться на головастиков — плавунец.

— А если не будет?

— Тогда не плавунец.

— Логично, — сказал папа.

Я поставил банку на подоконник, накрыл марлей и отправился спать. Ночью я проснулся, включил свет и посмотрел на жука. Он плавал на поверхности и смешно шевелил лапками. Нырять за головастиками он и не думал.

Прошло два дня. Жук по-прежнему плавал, но шевелил лапками уже не так энергично.

— По-моему, твой жук похудел, — сказал папа.

— А головастики подросли, — сказала мама.

— Они скоро сами этого жука съедят, — сказал папа.

— Надо его покормить, — сказала мама и принесла кусок белого хлеба.

Я покрошил хлеб, который очень понравился головастикам. Жук на хлеб никак не реагировал.

— А чем питаются жуки, что по этому поводу говорит наука? — спросил папа.

— Жуки едят всё подряд, — сказала мама. — Я уже прочитала об этом в энциклопедии.

— Больной у тебя жук, — сказал папа. — надо его лечить.

— А чем лечат жуков? — поинтересовалась мама.

Я вспомнил, что, когда у меня была ангина, мне давали какой-то пенициллин.

— Глупости, — сказала мама. — У жуков разве бывает ангина?