Читаем Daragan_Vladimir_Puteshestviya_vo_vremya_pandemii_Litmir_club_886424_original_5fc10 полностью

— Написано в Миннеаполисе, но при этом представлялась квартира в Москве около ВДНХ. Представь, что вечером ты приходишь домой, выключаешь телефон, надеваешь домашнее, удобное и можешь никуда не спешить. Ставишь на конфорку кастрюлю с картошкой, включаешь чайник, нарезаешь черный хлеб, достаешь из холодильника банку с квашеной капустой и копченую скумбрию… Где-то рядом шумит проспект Мира, в окно видны «Рабочий с колхозницей», переливается огнями Останкинская башня, под окном шелестит вечерний трамвай, направляющийся в депо. А тебе никуда не надо торопиться, не надо садиться за компьютер, не надо составлять план на завтра. Ты просто ждешь, когда сварится картошка.

— Это и есть счастье?

— Один из вариантов.

 Варианты  


 


— Давай перенесемся в Венецию. Да еще в те времена, когда не было телефонов с картами.


Карта

Мы стояли на мостике через небольшой канал, моя спутница держала в руках карту. Она сначала долго смотрела влево, потом долго смотрела вправо, потом неодобрительно посмотрела на солнце, перевернула карту вверх ногами и начала медленно с ней вращаться, пытаясь совместить канал с голубой линией на бумаге.

— Ты, прямо, как Магеллан! — сказал я восхищенно.

— У Магеллана не было карты, он ее сам рисовал. Кстати, нам надо туда идти! — сказала спутница и показала на середину канала.


— Понятно, ты сейчас будешь рассказывать о вариантах и что большое счастье, когда ты еще можешь что-то выбирать. Об этом уже был рассказ в главе «Когда жить не страшно». А если ты собираешься рассказать, что надо слушать сердце и не колыхать окружающий мир, то об этом была речь в главе «Все фигня».

— Не угадал.

— Тогда ты расскажешь, что надо постоянно идти к вершинам. И что путь на вершину лучше, чем сама вершина. В твоих блогах ты не раз повторял эту заезженную мысль. Давай что-нибудь новенькое.

— Я сначала старенькое.


Развилка

Остановился у развилки — куда идти? Ждешь подсказки из Космоса. Космос молчит. Достаешь телефон (он ведь тоже часть космоса), читаешь:

— Сиди дома, вирус не дремлет;

— Только вперед к своей цели, хоть ползком, хоть чучелом;

— Не ходи налево — там нет счастья.

— Шаг вперед, два шага назад;

— Вперед и вверх, а там…

— Две шаги налево, две шаги направо…

— Идущий ли выбирает путь, или путь выбирает идущего?

— Верный путь всегда узкий;

— Прямой путь не всегда самый короткий;

— Путь самурая — это смерть.

И куда идти после таких подсказок?


— Так себе написал. Надергал цитат, закончил пост вопросом и кажешься почти умным.

— Философскую подоплеку среди стёба не увидел? А тут серьёзный вопрос о подсказках. А точнее об интуиции — ведь она рулит нами. Обрабатывает подсказки и подсказывает, куда повернуть.

— Интуиция — это обработка данных столь быстрая, что разум её не воспринимает. Это я в каком-то сериале услышал.

— Правильно. Наверное, до сериала это еще кто-то сказал. Стив Джобс вообще говорил, что интуиция — очень мощная штука. Более мощная, чем интеллект.

— Откуда она берется? Только не ссылайся на Оксану Робски, которая сказала, что интуиция — это опыт прошлых жизней.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне