Daragan_Vladimir_Puteshestviya_vo_vremya_pandemii_Litmir_club_886424_original_5fc10

Самая лучшая мотивация для любых дел — стараться жить интереснее, с открытыми глазами. Чтобы утром просыпаться и думать, чтобы еще такого сотворить, чтобы угомонилась внутренняя неугомонность. Все остальное суета и терзание души.

— Одно плохо — на все хорошее не хватает времени.

— Ага, мечтаешь, как написано у Маркеса в «Осени патриарха»: «…повеление, чтобы башенные часы били в полночь и в полдень не двенадцать раз, а два, дабы жизнь казалась более долгой, чем она есть на самом деле, — повеление выполнялось неукоснительно, без тени сомнения».

Да, хочется повелевать часами, чтобы полночь превратилась в солнечный день, когда ты еще полон сил и способен успеть до темноты сделать то, что пришло в голову, лежащей на подушке.

 Жизнь, как сон  

 

Миннеаполис, дом на окраине города. Ночь. Голова на подушке, глаза следят за тенями на потолке. Сегодня лунная ночь, ветер. Тени качаются, пытаются тебя убаюкать. Скоро Новый год, все подводят итоги. Ты ничего не подводишь — зачем расстраиваться перед сном. Нет, не спится. И как же прошел этот год? И предыдущий?

Сначала новогоднее похмелье, скрипящий снег на дорожках, заляпанные стекла машины, темная лужица на полу от ботинок, из камина тянет кислым запахом несгоревших поленьев.

Капель, голубое небо, подснежники на проталинах, вербные пушистики.

Тюльпаны у соседей, поля одуванчиков, на газоне блеклые прошлогодние листья.

Песчаный пляж, пахнущее дымом мясо, кувшинки, долгий розовый закат.

Мокрые листья на оконном стекле, ветер хлопает заглушкой кухонной вытяжки, в прихожей сушится зонт.

Темные следы на заснеженной дорожке, шарф и перчатки в карманах куртки, ожидание праздника и понимание, что за ним все начнется сначала.

Еще работа с неразличимыми днями и вечерами у компьютера. Забываются новости, повторяются мысли. Проносятся дни отпусков, круговерть старых зданий, синей воды, зеленых гор, скатертей в ресторанах, родных и незнакомых лиц.

И снова Новый год, сделавший тебя еще взрослее.

Или это был прошлый год? Ты не помнишь.

Идешь к компьютеру — он все помнит. Фотографии отсортированы по месяцам или поездкам. Лыжня, женщина в красной куртке, сосулька на фоне голубого неба, зеленый росток на проталинке, желтый одуванчик, зеленые ягоды смородины, лодка у причала, первые желтые листья, голые ветки, последний клин улетающих гусей, снег на птичьей кормушке, кастрюля горячего борща…

Борщ — это важно. Ты поставил это фото в блог. В своих дневниках Альбер Камю практически не упоминает о получении Нобелевской премии. Да уж, все относительно. Получается, что сваренный борщ, о котором ты сообщил человечеству, для тебя был важнее, чем Нобелевская премия для Камю.

Возвращаешься к октябрьским фотографиям, смотришь на улетающих гусей. Вся их жизнь, как годы сурка.

Найти пару, полюбить.

Вырастить птенцов, улететь в теплые края, вернуться на пруд, где они выросли.

Вырастить птенцов, улететь в теплые края, вернуться на пруд, где они выросли.

Вырастить птенцов, улететь в теплые края, вернуться на пруд, где они выросли…

Простая и трудная жизнь.

Почему они возвращаются?

Потому что на юге других птиц хватает. Лишние они там.

Нет, у тебя не так. Не может быть так! Роешься в памяти. В голове мелодия. Где ты ее слышал? 2000-й год. Дождливый сентябрьский вечер около метро ВДНХ. Из киосков звучит мелодия Джеймса Ласта «Одинокий пастух». Смягчились от музыки лица милиционеров и крепких ребят в кожаных куртках. У входа в метро пахнет размокшими окурками и жареными пирожками. Ветер выворачивает зонтики, но не в силах заглушить мелодию.

Это все, что осталось от того вечера. Что было до этого, откуда ты ехал, что ел на ужин? Это ушло. Осталась мелодия и сентябрьский дождь. Или это приснилось? Тебе уже снятся многосерийные сны. Погружаешься в темноту, едешь в поезде, приближается станция, где ты хочешь сойти. Во вчерашнем сне поезд не сделал там остановку, а что сегодня? Сегодня остановился, ты идешь от вокзала по темной улице, а позади звучит музыка. И совсем не страшно жить, когда звучит музыка.

— Хорошо написал. Представил киоски около метро ВДНХ. Это было давно, сейчас там чистота и красота. Никаких киосков и окурков, никаких ребят в кожаных куртках…

— Но музыка звучит, если прислушаться. Она всегда с тобой.

 Музыка  

 

— У меня каждая старая песня связана с какой-нибудь женщиной, — сказал он и выключил звук.