Дарданеллы 1915<br />Самое кровавое поражение Черчилля

В январе 1917 года корабль отправился к острову Кастелориццо у южного побережья Турции для совместных действий с французами, и это стало роковой ошибкой. 11 января замаскированные турецкие береговые батареи, которыми командовал капитан Мустафа Эртогрул, открыли по нему огонь. Турки сосредоточили там 4 — 155-мм и 12 — 77-мм пушек, так что судьба авианосца была незавидной. Уже четвертый снаряд попал в ангар на корме, самолеты, находившиеся там, вспыхнули. «Бен-Май-Шри» был буквально засыпан снарядами и запылал от носа до кормы. Через 40 минут команда покинула его, и вскоре он затонул на мелководье. Позднее капитан и стармех вернулись, чтобы спасти корабельного пса и кота, которые пережили обстрел. А капитан Эртогрул позднее сумел потопить французское авизо «Париж II» и траулер «Александра».

При этом «Бен-Май-Шри» стал вторым из трех британских гидроавиатранспортов, погибшим в этой войне, но единственным, принявшим в ней самое активное участие. Первым был «Гермес», однако он только и сумел, что доставить несколько гидросамолетов во Францию, прежде чем был потоплен 30 октября 1914 года LI-27. Последним стал гидроавиатранспорт «Кампэниа», известный своим неудачным участием в Ютландском бою, а также тем, что именно для него Адмиралтейство заказало первый специальный корабельный самолет Фэйри «Кампэниа». 5 ноября 1918 года корабль стоял в заливе Ферт-оф-Форт, но 10-балльный шторм сорвал его с якорей и бросил прямо на таран линкора «Ройял Оук». Исход такой встречи для бывшего пассажирского лайнера мог быть только один.

Галлиполи — позиционный тупик

После Второй битвы за Критию союзники выдохлись и какое-то время никаких активных действий предпринять не могли. В частности 11 мая генерал Гамильтон был вынужден отвести с линии фронта 29-ю дивизию, которая за время боев потеряла 11000 солдат и 400 офицеров, ее сменила 42-я дивизия. Однако генерал Хантер-Уэстон, заработавший к этому времени кличку «Мясник Хеллеса», не только не был снят, 24 мая Гамильтон назначил его командиром вновь созданного VIII корпуса в составе 29-й, 42-й, 52-й и Морской дивизий и 29-й индийской бригады. Одновременно «Мясник Хеллеса» получил звание генерал-лейтенанта. В общем, союзникам пока пришлось заниматься перевозкой подкреплений и оборудованием позиций. На плацдарм Анзак прибыла австралийская 1-я бригада легкой кавалерии, а батальоны Морской дивизии вернулись на мыс Хеллес. Турки тоже понесли в ходе боев потери и на какое-то время успокоились, хотя и ненадолго. Но неприятности продолжали преследовать союзников, 15 мая турецкий снайпер смертельно ранил командира 1-й австралийской дивизии генерал-майора Бриджеса.

Однако теперь настал черед турок наступать. Для удара был выбран плацдарм Анзак, который они надеялись ликвидировать. Атакой командовал Эсат-паша, он получил две свежие дивизии — 2-ю и 3-ю, переброшенный из Азии, и был совершенно уверен в успехе, так как создал значительное численное преимущество на участке атаки. Лиман фон Сандерс даже сумел наскрести кое-какую артиллерию для поддержки наступления, к артподготовке подключились форты Килид-Бахра.

Турецкие пополнения.

Атаки на неподавленные пулеметы обычно заканчиваются примерно так.

18 мая в 17.00 турецкая артиллерия открыла огонь по окопам Анзака, а потом в 03.30 густые цепи турецких солдат поднялись из окопов. Если турки и рассчитывали на внезапность, это была напрасная надежда. Авиаразведка предупредила союзников, поэтому австралийцы и новозеландцы заняли места в траншеях. 2-я дивизия наносила главный удар в центре, на флангах ее поддерживали потрепанные 19-я, 5-я и 16-я дивизии. Теперь уже турецким генералам предстояло убедиться, что атака в лоб на пулеметные гнезда ни к чему хорошему не приводит. Майор Соллсбери из 1-й австралийской дивизии вспоминал:

«Стрельба 9-го батальона была настолько быстрой и непрерывной, что раскаленные винтовки начало заедать, их приходилось поливать маслом для охлаждения. Когда закончилось ружейное масло, в ход пошли куски жирного бекона. Иногда стрелок на банкете был вынужден брать винтовку у подносчика патронов и класть свою, чтобы она остыла. Но это не всегда устраивало подносчика, который мог сказать: „Нет, ты отойди и пусти меня пострелять“».