Дарданеллы (Собрание сочинений)

Володя Броневский, между делом, все же успел поискать место погребения Тезея. Верный Трофимов, чтобы не мешать Броневскому остаться наедине с его думами, деликатно отошел в сторонку. Могилу лейтенант не нашел, однако, обнаружил развалины древнего Скироса: куски мрамора, глубокие ямы, кусты терновника, черепки битой посуды, куски амфор. До самой темноты бродил в одиночестве Владимир средь запустения былой жизни, читал вслух Гомера и представлял, как жили его любимые герои.

Наконец, греки пригнали семь десятков быков и почти полтысячи баранов. Началась погрузка. Намучились страшно. Быки, понимая, что ничего хорошего их впереди не ждет, как один отказывались лезть в шлюпки, ревели и брыкались. Каждого из строптивцев приходилось вязать и затаскивать на руках.

– Ничего! Ничего! – подбадривали уставших матросов седые унтера.

– Зато опосля не солонину жевать будете, а говядинку да баранинку! Ради такого харча можно и попотеть малость!

Впрочем, матросы новым пассажирам были несказанно рады. Уж больно напоминали они о такой родной и далекой деревенской жизни! А потому весьма скоро каждый завел себе собственных любимчиков, которым норовил сунуть при случае лишний пук сена, а то и собственный кусок хлеба.

– Кушайте сердешные! Кто знает сколь вам еще отмерено!

7 мая «Венус» снялся с якоря и, лавируя к норду при переменном тихом ветре, взял курс на Тенедос. Уже на подходе к острову увидели спешащую на пересечку греческую рыбачью лодку, с которой отчаянно махали руками. Когда сблизились, греки уведомили, что турецкий флот вышел из Дарданелл на бой с русскими моряками.

– Ура! – обрадовались офицеры «Венуса». – Теперь уж повоюем!

Развозов, не разделяя их восторга, критически окинул взором полностью заполненную ревущими быками и блеющими баранами фрегатскую палубу. Тут не то что воевать, а добраться до пушек невозможно!

– Сейчас мы не воины, а пастухи, потому для начала доставим на место наших подопечных, затем уж и о войне подумаем! – рассудил он, как всегда здраво.

Поставив все возможные паруса, «Венус» устремился к Тенедосу, чтобы, избавившись от докучливого груза, успеть присоединиться к выходящему на решающую битву флоту.

Глава пятая Битва при Дарданеллах

Захват Сенявиным Тенедоса вызвало самую нервную реакцию в Париже. Министр иностранных дел князь Беневентский Талейран докладывал Наполеону:

– Сир! Взятие острова русскими и быстрое продвижение сербов навстречу армии генерала Михельсона говорят о бедственном положении турок!

– Похоже, русские, как обычно, забьют пробкой Дарданеллы, и заставят Селима сожрать собственных собак! – согласился император. – Султану следует помогать, пока он, пав духом, не замирился с русскими!

Но пока Наполеон строил далеко идущие планы, Сенявин действовал. Не успели еще в тенедосской цитадели затушить пожары, как отряд Грейга уже рванул на всех парусах к сирийским берегам и Смирне. Смирна – главный поставщик хлеба в турецкую столицу. С нее решили, и начать погром на морских путях Высокой Порты.

В течение последующих двух месяцев Андреевские флаги замелькали по всему Архипелагу. Отныне Константинополь был наглухо отрезан от своей главной египетской житницы. Уничтожение «Венусом» главного продовольственного магазина поставило население турецкой столицы на грань голодной смерти. Понимая, что вот-вот начнется бунт, Селим решается на крайнюю меру: отправить свой линейный флот навстречу русским, чтобы одержав победу, открыть морские пути. На площадях и улицах Константинополя глашатаи во весь голос кричали:

– Потрясатель Вселенной, вождь и надежда всех правоверных, Великий падишах и повелитель, собрав сок своей мудрости, повелел сжечь флот гяуров и накормить свой верный народ! От грома его пушек расколется небо, и пучина навсегда поглотит ладьи нечестивых московитов. Терпите правоверные, ибо ждать осталось совсем недолго!

– Хлеба! Хлеба! – неистово вопила толпа.

– Вон уже идут по проливу корабли султана, чтобы добыть ему победу и славу, а вам сытую жизнь! Смотрите те, кто не верит, и молитесь, те, кто верит! – успокаивали голодных глашатаи.

Люди оборачивались к Золотому Рогу. Мимо них в гордом безмолвии проплывали, ощетинившиеся орудиями, гигантские линкоры, один вид которых внушал ужас. Во главе флота капудан- паша Сеид-Али. Когда-то Сеид-Али был одним из самых удачливых алжирских пиратов. Затем он успешно дрался со знаменитым греческим корсаром Ламбро Качиони и безуспешно со знаменитым Ушак-пашой, что не помешало ему получить громкий титул: «ужас океанов и лев львов». И вот теперь «ужас океанов» должен был на деле доказать свою преданность султану.

Проводив взором уходящие к Дарданеллам корабли, люди в безмолвии расходились: может и вправду ждать хлеба осталось уже недолго. На все ведь воля Аллаха! Да и кто выстоит против столь великого султанского флота!

Тем временем в салоне флагмана российской эскадры «Твердого» на капитанском совете рассуждали трезво: