Даргер и Довесок (ЛП)

Как и следовало ожидать, Песья Свора обзаве­лась несколькими роскошными плавучими домами и сплавлялась по реке с предельным комфортом. Довесок сидел на носу судна спрятавшись от сол­нца под полотняным навесом, и покуривал сигару в компании Обри Даргера. В отличие от друга До­весок был склонен к праздности, а потому наслаждался вынужденным бездельем. В то же время его не покидало сожаление: конечно, сплав по реке весьма приятен, но в лодке Довесок не столько на­слаждался пребыванием в Китае, сколько наблюдал, как тот проносится мимо. За кормой оставались земли, которые он, быть может, никогда не посетит снова. Какая-то часть его души рвалась исследовать их ароматы и цвета, знакомиться с их песнями, сказаниями и всякими небылицами, которые ста­рики вспоминают в чайных.

— Клянусь, — бурчал Даргер, — это все равно что присматривать за школьниками. Разве что де­тям хватает такта не интересоваться сексом. И их смертельные угрозы редко принимают всерьез. И у них нет на побегушках вооруженных воинов. Уди­вительно, что у меня вообще остается время на войну. — Он глубоко затянулся сигарой.

Ящичком с обучающими сигарами Песья Свора разжилась в табачной лавке одного из городков, через которые пролегал путь армии. После долгих колебаний Даргер остановил свой выбор (как и предполагал Довесок) на антологии классической поэзии. Что касалось Довеска, он дымил историей периода Южных и Северных династий. Пока они курили и болтали, специализированные мозаичные вирусы преодолевали гематоэнцефалический барьер и распаковывали закодированные тексты прямо в лобную долю мозга.

— Что случилось? Почему ты так раздражен? — поинтересовался Довесок.

— Мощный Локомотив никак не успокоится — жалуется, что наш план битвы недостаточно кро­вожаден и что Белая Буря не желает разглядеть чуткую сторону его натуры. Белая Буря, в свою оче­редь, все время требует, чтобы на смену обаятель­ному, воспитанному царевичу из небольшого цар­ства, в которого она влюбилась, пришел честолю­бивый, охочий до власти придворный, очень похожий на Мощного Локомотива. Сам Блиста­тельный Первенец уверен, что мне по силам прев­ратить тигрицу Белую Бурю в ласкового мурлыку-котенка. Когда я спросил, как обстоят дела с Хи­трой Лисой...

— Что я слышу, свое имя?

Хитрая Лиса поднялась по лесенке с нижней палубы и уселась рядом. Ужасный Надоеда тут же подскочил с ящичком сигар. Она выбрала обзор битвы у Красной скалы[50] и, подчинившись присталь­ному взгляду мальчишки, одарила его монеткой.

— Мне пришлось выйти из партии в покер, — пожаловалась она. — Я теряла кучу денег, а девчон­ка, сдававшая карты, все время смеялась над моими неудачами.

Довесок не сдержал улыбки.

— Вы позволили Маленькой Паучихе сдавать? Тогда вы сами во всем виноваты. Семья натаскива­ет ее на карманника. Пальчики у нее очень ловкие.

— Отвечу на ваш первый вопрос. Мы просто обсуждали царевича Блистательного Первенца, — вступил в разговор Даргер.

— Этого позера! Никогда не встречала столь на­доедливого человека. Почему он вечно вертится под ногами?

— Хитрая Лиса, он с вами флиртует, — объяс­нил Довесок.

— В этом все дело? Он явно перемудрил. Лучше бы просто подошел и признался, чего хочет. Я бы ему отказала, и мы избавили бы друг друга от лиш­них волнений.

— Насколько я понимаю, он ничего от вас не хочет, а только пытается заставить ревновать главарха Белую Бурю.

— Вот оно что. Тем лучше. Значит, в его поступ­ках есть хоть какой-то здравый смысл.

— Что вы думаете о нем как о военачаль­нике?

— Знакомый типаж: бесстрашный воин, вели­кодушный победитель, мужественный побежден­ный. Всегда скачет впереди войска. Непревзойден­ная доблесть. В битве выглядит так же лихо, как на картине маслом. Но я предпочту одного толко­вого грязнулю-пехотинца, чем два десятка таких, как он. Войны выигрывают не герои, а дисципли­нированные солдаты с умеренной тягой к выживанию.

— А что насчет главарха Белой Бури?

— Она сделана из другого теста. Воображения никакого, но для подчиненного это часто хорошее качество. Она умеет и слушаться, и распоряжаться. Спорим, она с радостью пойдет на смерть, если ей прикажут. Тайный Император не ошибся, когда возвысил ее.

— А как вам Мощный Локомотив? — спросил Даргер.

— Главком Мощный Локомотив не уверен в се­бе, а потому путает упрямство с решительностью и жестокость с силой. Он обладает всеми качества­ми злого врага и ни одним — доброго друга. В уме­лых руках он стал бы неплохим заместителем, но для этого уж слишком высоко поднялся по карьер­ной лестнице. Не советую оставлять на него захва­ченные территории — честолюбие затуманит его разум воображаемыми обидами, и рано или поздно он поднимет восстание. Также не советую пони­жать его в звании — он уподобится надтреснутому клинку и подведет в самый неподходящий момент. Как ни крути, он для вас обуза.

— И как бы вы поступили с ним на моем месте?

— Убила бы. И лучше сделать это быстро. Он непредсказуем.