Даргер и Довесок (ЛП)

— Все деньги хороши, — пропел Кирилл. — Вот дама, смотрите, как она идет. Танцует с двойкой, танцует с другой… — Двигая карты туда-сюда, он разгладил уголок у дамы большим пальцем и загнул уголок у одной из двоек. Теперь оставалось только позволить клиенту выбрать неверную карту и забрать выигрыш.

— Попался! — Чьи-то могучие руки сомкнулись вокруг Кирилла, не давая ему шевельнуться. — Ты арестован, мой маленький отпетый мошенник. — Это был козел — и к тому же в форме! Почему часовые позволили ему подойти так близко и не засвистели, чтобы предупредить?

Отчаянно озираясь, Кирилл увидел, как Степа с Олегом уже пустились наутек. Лева схватил белую тряпку со всеми деньгами, лежащими на ней, и тоже помчался прочь. По крайней мере, парень выполнял свой долг. Но Кирилл пребывал в сильных лапах полицейского.

— Лева! — крикнул он. — Ты обещал!

Но вместо того, чтобы подбросить деньги в воздух, тот прижал их к себе.

— Лева!!! — заорал он, но неверный друг исчез в толпе.

Тогда Кирилл прорычал через плечо.

— Убери от меня свои клешни, ты, педофил. Я не собираюсь становиться твоим мальчиком-зайчиком, и не проси.

Уродливое лицо козла перекосилось от ярости. Он занес кулак, чтобы как следует двинуть Кириллу по физиономии.

Но теперь у Кирилла была свободна рука, а другого ему не требовалось. Он сунул ее в карман, выхватил комок денег и, рванув нитку, подбросил купюры в воздух.

Ну и светопреставление!

Случилось то, что и предсказал англичанин. Все, даже козел, принялись ловить порхающие сверху банкноты. Тела врезались в тела. Взрослые люди ползали за упавшими на землю деньгами на брюхе. Один толкнул другого, и вспыхнула драка.

Заливаясь горячими слезами гнева, Кирилл бросился навстречу свободе.

— И никто за меня не вступился. Ни Олег со Степой — черт, ведь им полагалось стоять на шухере, а они улизнули. От Димона тоже толку не было. А Лева! Я кричал ему, чтобы он бросал деньги, а он?! Нет. Я его умолял. На колени встал. Он готов был позволить мне отправиться в тюрьму, только бы захапать жалкие рубли!

— Ты помнишь, как я предупреждал тебя, что твои товарищи — темные лошадки, — мягко произнес Даргер. Он отложил «Телегонию», дабы уделить мальчишке внимание. — Тяжело усваивать урок в столь нежном возрасте, однако он необходим. Большинству людей доверять нельзя, и, как правило, они пекутся лишь о себе. Лучше узнать это сейчас, чем никогда.

— Ну и хрен с ними! — воскликнул Кирилл. — Вонючий жирный ослиный хрен!

— Твоя горечь естественна. Но ты не должен позволять ей отвлекать тебя от изучения игр.

— Игры! Зачем мне игры, если у меня нет друзей?!

— Почему же? — произнес Даргер с мягким изумлением. — А с чего, по-твоему, я учу тебя ремеслу, если не из дружеских побуждений?

— Вы так делаете только, чтобы сохранить себе все книги. — Последнее слово Кирилл выплюнул как ругательство.

— Дорогой друг! Неужели ты полагаешь, что мне позволят оставить библиотеку себе? Нет-нет-нет. Когда выяснится, что я ее нашел, князь Московии — или, вернее, его люди, — заберут сокровище у меня. И никакой адекватной компенсации или награды мне не предложат. Просто так устроен мир: сильный забирает у слабого, а потом называет это справедливостью.

— Тогда какого черта лысого вы здесь сидите?!

— На доходчивое объяснение внутреннего механизма операции, в которой я участвую, понадобилось бы много времени. Достаточно сказать, что у меня есть надежный товарищ, который притворится, будто расставил для меня ловушку. Важное московитское начальство невольно напичкает нашу ловушку огромным богатством. И при естественном развитии событий настанет мимолетный волшебный миг, когда контролировать наживку будет единолично мой товарищ. А финал ты в состоянии додумать сам.

— Вы б лучше следили, чтоб ваш приятель не заграбастал все, да не забил на вас.

— Мой товарищ всегда доказывал свою надежность. Именно это я и пытался объяснить тебе ранее: надежный друг есть бесценный дар. Ради него я готов идти хоть в огонь. И он ради меня, я уверен, тоже.

— Ну, я-то ни за кого в огонь не пойду, — с сердцем буркнул Кирилл. — Я больше ни ради кого ползать по земле не стану.

— Тогда ты и вполовину не тот человек, которым я тебя считаю. Ты случайно не прихватил сегодняшних газет?

— Я хоть раз забыл? Я их там положил.

— Вот тебе и доказательство моей правоты! Даже во взвинченном эмоциональном состоянии ты продемонстрировал свою надежность. Смотри. Мир действительно очень плох. Сильные пожирают слабых, а слабые питаются друг другом. Но не все слабые готовы оставаться таковыми. Некоторые немногие — вроде нас с тобой, Кирилл! — используют свои мозги, дабы улучшить свою долю и отвоевать малую толику того, что было украдено у нас задолго до нашего рождения.

— Ага-ага.