Даргорея

Обычный «Дуб» разделен на четыре сектора. Каждый сектор сшит из пяти полотнищ. Купол прошит двадцатью восемью усилительными лентами, к которым крепятся стропы. Про карманы уже молчу. А у модификации Д-1-5У на четвертом секторе есть специальные прорези. Благодаря им парашютист, управляя натяжением строп, может маневрировать по горизонтали при снижении.

У меня же обычный круг тканевый с подготовленным отверстием и четырьмя размеченными секторами. В трех секторах сложила от края отверстия до низа ткань самолетиками и прошила кожаными лентами. Получилось нечто похожее на купол с усилением и подобием карманов. Да какой там купол?! Зонтик, а не парашют. Но, других вариантов отсюда сбежать, я не видела.

Солнце поднялось в зенит. Жарко. Очень хотелось пить. Внизу остался кувшин с водой. Как я могла его не захватить? Спуститься? Но… Страшно. Пока делом занимаешься, не думаешь о неприятностях. Решилась. Жажда сильнее страха. Подошла к лестнице, прислушалась. Тихо. Снова этот спуск по ступеням. Шаги гулко раздаются в тишине, отзываются эхом. Массивная деревянная дверь. Руки предательски задрожали. Вдруг есть кто внутри? До боли стиснула зубы. Выдохнула, открыла дверь. Шорох? Нет. Показалось. Быстро побежала дальше, к оружейной. Хорошо, что сквозь решетку помещение просматривается. Потихоньку потянула ее на себя, запомнила, в какую сторону открывается, и одной шишки на лбу хватило. Пошла на цыпочках к заветному кувшину. Схватила и пулей понеслась наверх. Только поднявшись, отдышалась, сделала несколько больших глотков. Остальную воду оставила. Лучше понемногу жажду утолять.

Вновь принялась за работу. В оставшемся четвертом секторе сделала три треугольных прорези. Центральное на две трети по высоте сектора два боковых чуть больше одной трети. Тут ничего не поделать, на глаз разметка. У прорезей будут крепиться стропы первая, вторая, двадцать седьмая и двадцать восьмая. Укрепила края кожаными лентами. Длина строп у «Дуба» восемь метров восемьдесят семь сантиметров. Мне нужно двадцать восемь веревок по девять больших шагов.

Солнце неумолимо клонилось к горизонту. Повеяло прохладой. Вдали, у вершин гор сгустились облака, налившись молочной бледностью. Взмолилась: «Погоди, Солнышко! Не торопись. Дай мне шанс. Если за день никто в башне не появился, значит, магические действа у них на закате».

Отвлечься нужно. Вспомнить что-нибудь приятное. О чем я там размышляла? Да, про навыки думала, про шитье, про детство.

Каждое лето родители возили меня и двух моих сестренок на Каспийское море. В организации, где работал наш папа в стародавние советские времена, была замечательная база отдыха, затерявшаяся у подножья гор среди шелковисто-песчаного побережья седого Каспия. Место было поэтически прекрасным. Нагромождение каменных гряд, отрезающих открытое море от лагуны, были естественным барьером для холодных морских потоков. Нежный, почти белый песок сверкал на солнце, отчего вода в лагуне была всегда чистой и теплой, даже если море волновалось. Бархатными августовскими ночами море соединялось с бескрайним небом, усыпанным несметным количеством звезд и волшебством звездопада. А какое романтичное приключение получалось, если выйти рано утром. Пройти через виноградники, разбитые на горных террасах, манящие тяжелыми гроздьями винных ягод. Идти на юг по трассе. И в момент, когда солнечные лучи наполняют утро томной негой, увидеть на склоне горы Избербаш, созданный самой природой, профиль Пушкина. Воспоминания как вода в лагуне ласково коснулись потаенных уголков души.

Семьи на базе отдыха селились в деревянные домики, была там даже столовая, но готовили еду хозяйки на общей летней кухне. В пятницу вечером отдыхающие заезжали, в воскресенье после обеда обычно выезжали. Как-то родители решили оставить нас на пару недель позагорать, в море искупаться, сил перед школой набраться. Но я подозреваю, что они сами хотели от нас отдохнуть.

Приехали, как обычно, пятничным вечером, а при разгрузке багажа обнаружили, что сумку с нашими вещами забыли дома. Была сумка с вещами родителей, сумка и коробки с продуктами на две недели. А сумки с нашими вещами… Нет… Зато была катушка ниток, иголка, мамины маникюрные ножницы и простыня с голубыми и розовыми полосками. Вот из этой простыни сшила я нам троим купальники. И смотрелись мы в них, применяя крылатую фразу из старого кинофильма «Полосатый рейс», как «вон та группа в полосатых купальниках».

Папа сказал, что вполне нормально, главное продуктов полные коробки. Оставили нам родители продукты, мамину теплую кофту, пару папиных книг, иголку с нитками и рублей пять на молоко. И уехали домой.