Дари Ласо

– Саша, продолжим беседу в командном отсеке,– произнес Форб, и я смутилась еще больше, потому что мое имя прозвучало слишком ласково, что ли.

Я молча кивнула и мельком посмотрела на оглянувшуюся Анекс. Взгляд ее показался подозрительным.

Я не собиралась подслушивать, но уже выходя из отсека, услышала:

– Ты что, уже называешь Рыжую по имени?

Свернув за дверь, я сразу же прислонилась к стене и притихла.

– Тебя я тоже называю по имени,– сухо ответил Форб, явно не собираясь откровенничать с сестрой.

– Я вижу, как ты на нее смотришь,– недовольно заметила Анекс.– Форб, тебе нельзя! Ты знаешь!

– Знаю,– ответил он и усмехнулся.– Смотреть не запрещено…

«Смотреть, целовать, ласкать… Только ему одному…»

Я прижала ладони к груди и тоскливо вздохнула.

– Она уже собственность этого ублюдка,– с нажимом продолжала Анекс.

– Еще нет!– твердо отрезал Форб.

– Если кто-то из команды узнает, кто она и что ты ею интересуешься, могут донести. Ты же знаешь, как это бывает: случайное слово, имя… И всё кончено! Я вообще не знаю, как еще никто из альянса не прознал, что на нашем корабле невеста Босгорда… У нее такой редкий цвет волос…

– Ни у кого нет доступа к ее чипу. Да и никто не видел ее печати… А любое упоминание о ней Сонд кодирует в сбой связи…

– Слушай, я не против,– с пониманием ответила Анекс.– Рыжая мне нравится, но если ты с ней свяжешься, то не только себя опозоришь перед высшим советом, но и навлечешь большие неприятности на всех нас, не говоря уже о ее семье. И уж точно не видать тебе нового титула…

Я понимала, почему она говорила об их общем позоре. Он был хомони, но связался с человеческой женщиной, да еще и не свободной, почти принадлежащей другому хомони. Конечно, максимум, что ему грозит – это предупреждение. А вот меня не пощадят. И если я попаду в руки Макрона, а он каким-то образом узнает, что я нарушила брачное соглашение, неизвестно, смогу ли избежать того, от чего и убежала.

Но как странно осознавать, что снова сделала бы то же самое, если бы мне дали выбор. Потому что уже не готова потерять то, что обрела.

Стало грустно от понимания, что все происходит неправильно. Какое будущее меня ждет? Но так томительно-сладко вспоминать ночь с Форбом и желать ее повторения…

Анекс продолжала увещевать брата о благоразумии, а я не хотела больше это слушать. Она не против меня, нет. Более того, она абсолютно права. Но как горько от этой правды. Я оттолкнулась от стены и медленно побрела в свою каюту.

Меня долго никто не вызывал. А я не осмеливалась связываться с Форбом. Пара часов в каюте показалась вечностью. Но когда и на третий час коммуникатор молчал, сердце тревожно сжалось.

Я начала заправлять постель, перекладывать свой скромный запас вещей в шкафу. И в какой-то момент я просто замерла у распахнутого шкафа и поняла, что не смогу спокойно дождаться того момента, пока Форб вызовет меня. Пусть все случится сейчас, и больше ни одного слова лжи между нами.

Я бросила все, что делала, и выбежала из каюты.

По дороге в командный отсек я несколько раз передумывала о том, как рассказать о себе. С мыслей сбивали переживания о том, что все старания командора будут бесполезны. Но потом надежда сменяла сомнения, и тогда я убеждала себя в том, что если Джон и Сара – люди – знали, как стереть мою личность и дать новую жизнь, то у хомони уж точно могли быть методы, гораздо точнее, чтобы изменить жизнь одного гражданина. Даже если не получится со всем остальным, то Форб спасет меня. Ведь он тоже полюбил…

«Полюбил ведь?..»

В командном отсеке командора не оказалось. На мостике тоже. Монтира сообщил, что тот срочно ушел в свою каюту.

Я пробежалась к концу коридора и, завернув за угол, остановилась.

Двери каюты были приоткрыты. Форб стоял над рабочим столом и смотрел в интерактивный экран на его поверхности. Он выглядел напряженным, угрюмым: пальцы крепко сжимали края столешницы, плечи приподняты, ворот мундира расстегнут.

Я прислонилась к дверному проему виском и, набираясь смелости, беззвучно глубоко вдохнула. И в тот момент, когда я решилась открыть дверь и обратить на себя внимание, Форб заговорил на древнем:

– Сколько еще раз мне повторить, чтобы ты услышала меня? Ты больше не имеешь права принимать за меня такие решения!

Я задержала дыхание и отстранилась от холодного металла дверного проема: таким же жестким и холодным показался мне голос командора. Я собиралась уйти, чтобы вернуться позже, но не смогла сдвинуться с места, услышав строгий женский голос, прозвучавший из динамиков:

– Я выполнила все твои условия! Уже поздно отказываться: процедура почти завершена…

– Я не об этом просил!

– Этот титул давно мог стать твоим, Форб. Еще семь лет назад. Ты давно должен был вступить в брак… И потом, до сорока у тебя еще три года… Даже Нулан Гарб не сможет помочь, если ты нарушишь закон. Ты должен успеть!

Воздух стал поперек горла, я едва не подавилась им, но вовремя отступила назад и спряталась за стену, продолжая слушать. Они оба говорили на древнем, но я поняла достаточно.