Дарий

– Эти земли издревле делят между собой родственные персам кармании и полудикие кочевники-мики, когда-то пришедшие сюда с парфянских равнин, – ответил старый Арсам. – А может, здесь сражались дропики с теми же миками, ведь дропики – соседи карманиев. Могло быть и так, что некогда дропики вместе с карманиями отбивались здесь от вышедших в набег саттагидиев. Либо сюда пришли марды, чтобы наказать разбойников-миков за их гнусные проделки. Трудно теперь сказать наверняка, кто и с кем тут сражался. Тем более что это было очень давно.

Налетавший ветерок срывал песчаную пыль с верхушек невысоких барханов. Потревоженные юркие ящерицы стремительно зарывались в песок, под корявые кустики колючего саксаула.

– Сколько вражды и жестокости разлито в мире, – с задумчивой грустью произнес Дарий. – Что заставляет людей, часто живущих по соседству, браться за оружие? Во главе племен стоят мудрые старцы, неужели всей их мудрости не хватает на то, чтобы предотвратить кровопролитие?

Арсам с любопытством взглянул на Дария.

– На извечный вопрос существует извечный ответ, – он вздохнул. – Всеми племенами, хоть на востоке, хоть на западе, правит не разум, но обычай. Обычай велит мстить за пролитую кровь и доказывать свою храбрость в сражении. Обычай же велит обращать в рабство чужака и почитать богов. Тут трудно что-либо изменить. Это понял еще Заратуштра, хотя он-то призывал всех в «Авесте» к миру и добру.

– Кир Великий установил всеобщий мир почти на всем востоке, – промолвил Дарий, – значит, все-таки возможно мирное сосуществование племен?

– Однако перед этим Кир Великий с мечом прошел от гор Гандхары до Эгейского моря, – усмехнулся Арсам. – Лишь доказав всем племенам и правителям превосходство персов на поле битвы, Кир смог добиться прекращения межплеменных стычек, да и то не везде. Коссеи, например, те, что живут в Эламских горах, так и не признали власти Кира. Они как грабили всех и каждого, проезжавших по их земле, так и продолжают это делать по сию пору.

– Я заставлю коссеев заниматься мирным трудом, – с угрозой в голосе произнес Дарий. – В моем царстве все дороги станут безопасными.

Под вечер идущее на северо-запад Дариево войско увидело впереди черную пирамиду огромной горы, которая высилась посреди серо-желтой пустыни. То была гора Парга.

В низине у подножия горы шелестели листвой пальмы и пирамидальные тополя. В тени деревьев зеленела трава, пышно цвели дикие розы. Этот зеленый рай раскинулся по берегам небольшого озера, круглого, как греческий щит.

Стан Виваны и Артавазда раскинулся по краю оазиса с таким расчетом, чтобы деревья не заслоняли горизонт. Оба полководца были удивлены внезапным появлением Дариева войска.

Когда был раскинут огромный царский шатер, Дарий без промедления собрал военачальников на военный совет.

– Я не виню вас за то, что вы упустили Дундана и Умардата, позволив им соединиться с Вахьяздатой, – сказал царь, обращаясь к Виване и Артавазду. – Не виню прежде всего потому, что сам безуспешно пытался это сделать. Теперь восставшие, соединив свои силы, идут сюда. Вахьяздата намерен в одной решающей битве покончить со мной. Пришла пора точить мечи и копья.

Дарий произвел перестановки среди своих полководцев. Караном[78] царь сделал Артавазда, зная, что тот, как никто другой, способен в трудной ситуации найти верное тактическое решение. В помощники Артавазду царь назначил Вивану, которого ценил за те же качества. Во главе тысячи «бессмертных» Дарий поставил Гидарна, таким образом переведя его из конницы в пехоту. Рабхайлой[79] Дарий сделал Мегабиза. Аспаэштаром[80] – своего деда Арсама, ратаэштаром[81] – Артаксеркса, своего друга детства. Артаоза, другого друга детства, Дарий поставил во главе своих конных телохранителей. И наконец Дарий объявил Арбупала оросангом[82], введя его в свою ближайшую свиту с правом голоса на военных советах.

Такие изменения в верхушке войска далеко не всем соратникам Дария пришлись по душе. И прежде всего – Интаферну, который сам метил в аспаэштары. Гидарн и вовсе негодовал, считая свое понижение из конницы в пехоту незаслуженным. Такого же мнения был и Мегабиз, никогда особо не жаловавший пехоту.

Кроме того, Дарий своими главными советниками с правом обедать с ним за одним столом назначил Арсама, Артавазда и Аспатина.

Интаферн, Мегабиз и Гидарн тоже рассчитывавшие на такую честь, были недовольны, не получив ее. Таким образом, Дарий, сам того не подозревая, подлил масла в огонь тлеющего против него заговора.

Все чаще эта пониженная в должностях и отлученная от царя троица собиралась вместе тайком. Они изливали друг другу свои претензии к царю и обиды на него, копили ненависть, злобу и мщенье…

Спустя два дня после того, как Дарий соединил свое войско с отрядами Виваны и Артавазда, к горе Парга подошло пестрое воинство Вахьяздаты.

Еще два дня враждебные стороны готовились к битве.

Наконец приготовления были закончены, и два войска расположились в боевом порядке в полете стрелы одно от другого.