Дарий в тени Александра

Это синоптическое видение позволяет ему еще эффектнее заключить вводные главы событиями в Европе и Азии, когда Александр собирается отправиться воевать против Дария. Подчеркнув выдающиеся качества одного и другого, он теперь может легко представить войну, которая вот-вот начнется, как нечто вроде дуэли между двумя людьми, которые уже доказали свою значимость - один в Европе, другой в Азии. Этот образ их противостояния также развивается, но на этот раз в полемической и обвинительной форме, в письме (придуманном), посланном Александром Дарию в ответ на попытку персидского царя к примирению после поражения при Иссе: "Если, впрочем, ты не согласен по поводу царской власти, сразись за нее еще раз, уверенно ожидая меня; но беги, так как я настигну тебя повсюду, где бы ты ни находился" [66]

. Точка зрения Диодора и Юстиниана весьма разнится: совершенно ясно, что высокие качества воина и военачальника, бесспорно, делают Дария достойным противником для того, кто пришел положить конец распре по поводу суверенитета. Это дуэль за "первое место" [67]

- здесь заранее предвидится исчезновение одного из противников и порождение власти, которая объединит Европу и Азию.

РИМЛЯНЕ О ДАРИЙ

Стоит добавить, что, помимо Арриана, авторов Вульгаты и Плутарха, в эллинистической и римской Александрии постепенно сформировалось нечто вроде биографической, беллетризированной, отчасти выдуманной истории Александра и его завоеваний. Наиболее ярким примером подобного рода является "Роман об Александре". Хотя некоторые византийские переписчики приписывали его Каллисфену, племяннику Аристотеля, надо признать, что текст, который мы знаем на сегодняшний день по многочисленным копиям различных эпох, является произведением неизвестного автора, который - скорее всего, в III веке н.э. - воспользовался многочисленными версиями, циркулировавшими в его время. Образ Александра, который намеревается живописать автор "Романа", сформулирован абсолютно ясно: "Идеал доблести и благородства, воплощенный в конкретном человеке... Мы собираемся показать великие деяния Александра, высокие качества его души и тела" (1.1.1-2). Оригинального текста на сегодняшний день не существует, но он был переведен на латинский язык Юлием Валерием под названием "Подвиги Александра Македонского" ("Res Gestae Alexandri Macedonis"), что вполне могло быть также первоначальным названием труда, который привыкли называть "Роман об Александре".

"Большинство людей ошибается, говоря, что он был сыном царя Филиппа. Это не совсем правильно. Он не был сыном этого царя, об этом говорят наиболее мудрые египтяне, он был сыном царя Нектанеба, но сложил царский сан" (1.1.3). Таким образом, египтоцентрическая тональность романа ощущается буквально с первых строк. "Отец" Александра появляется на заднем плане во вполне узнаваемом историческом контексте повторного завоевания долины Нила Артаксерксом III в 343/2 году, следствием которого было бегство фараона в Эфиопию [68]. В "Романе" прогнанный из своей страны персидским вторжением Нектанеб укрывается в Македонии, и бог сообщает египтянам, что их фараон "вернется в Египет в качестве царя, но не в образе старца, а в виде молодого человека, который низложит власть их врагов - персов" (1.3.4). Затем описывается волшебное оплодотворение Олимпиады от Нектанеба, рождение Александра, признание отцовства Филиппом, отношения Александра с Аристотелем, описание его ярких достоинств, особенно его "ума и бойцовские качеств" (1.16.4). Ввиду отсутствия его отца, который был на войне, Александр впервые оказывается лицом к лицу с персами. Он встречает посольство Великого царя, пришедшее требовать выплату традиционной дани в "сто золотых самородков весом в двадцать фунтов". Он грубо отсылает послов к их хозяину, обещая вскоре прийти и отобрать ранее выплаченные подати. Но перед тем как уехать, послы успевают заказать портрет Александра знаменитому художнику и получить его.