Дарители

– Прекрати! – зарычал Хью. – Мы уже вышли из леса, так что если услышу хоть один стих…

Но никто уже не обращал на него внимания.

Шар разлетелся на куски одинаковой формы. Пару мгновений они лежали спокойно, а потом какая-то сила притянула их друг к другу, и они сложились в слова: «Верно. Смелость важнее осторожности».

– А где подсказка-то? – буркнул Хью.

– Сами льдинки, – пробормотал Генри.

Льдинки стремительно таяли, и тут на помощь неожиданно пришел Сван. Он покопался в своем огромном мешке, вытащил оттуда мятый лист бумаги и кусок угля и, закусив губу от усердия, перерисовал форму льдинок.

Все посмотрели на то, что получилось: цифра «8», из центра которой вправо торчали две прямые черточки, словно разинутый птичий клюв.

– Понятия не имею, что это. В жизни такого знака не видел, – признался Джетт. Остальные нехотя кивнули. – Ну, отлично. Подсказку мы получили, но что с ней делать, понятия не имеем.

– Может, мы не зря вышли именно сюда, и знак намекает на какое-то место в деревне? – неохотно предположил Генри. В деревню идти ему совершенно не хотелось.

– Здравая мысль, приятель. Вот только, если ты не заметил, там наши портреты развешаны. Соваться туда нельзя, узнают.

Генри повернулся к Хью:

– Дайте нам свои шарфы и шапки.

– С какой…

– Быстро и молча.

Хью выдохнул с шумом, как разъяренный лось, но сорвал шапку и шарф и бросил ему. Сван, растерянно улыбаясь, сделал то же самое.

– Отличные вещички, ребята, – медовым голосом сказал Джетт, намотал на себя полосатый шарф Хью и, не дожидаясь ответа, захромал в сторону деревни.

* * *

– А они серьезно подошли к делу, – невнятно пробормотал Джетт из-под шарфа: за то время, пока они шли по деревне, портреты с надписью «Опасный преступник» попались им на глаза раз шесть.

Люди в этой деревне были какие-то беспокойные, и Генри быстро понял, что к их приходу это отношения не имеет. Все спешили, сталкивались, возмущенно переговариваясь. За очередным поворотом Генри ударился ногой обо что-то деревянное, посмотрел вниз и едва не вскрикнул.

Мимо него пронеслось что-то похожее на небольшой пень, только явно живое. Пень ловко мчался на коротких ножках из перепутанных корней, руками-ветками обхватив пухлый мешок. Вслед за ним пронеслись еще двое таких же существ. У одного из мешка торчала удочка, у другого – ручка сковороды.

Генри перепуганно обернулся к спутникам, но все трое, кажется, были скорее озадачены, чем напуганы.

– Что это с ними? Скриплеры никогда толпой не ходят и на глаза стараются не попадаться, так, потихоньку таскают с чердаков. А уж днем их вообще редко увидишь.

Джетт проводил взглядом очередного скриплера. Тот ловко забрался на чей-то подоконник, обхватил горшок с цветами и теперь пытался втиснуть его в мешок. Другой был занят тем, что стягивал с веревки белье. Еще один выкопал небольшую елку, что росла у чьего-то крыльца, и тащил ее куда-то, раскачиваясь из стороны в сторону. Людям все это явно не нравилось, они бегали за скриплерами с палками и тряпками, пытались отнять мешки, но куда там: пеньки были ловкие, как белки.

– Хватайте воров, прячьте вещи! – кричали отовсюду. – Имущества лишают! Что ж за бедствие!

– Они все бегут в одном направлении, пошли, – сказал Генри, пониже натягивая шапку.

Скоро они оказались на другой стороне деревни, перелесок подступал здесь прямо к домам. Скриплеры ныряли в щели между корнями, те на секунду раздвигались, чтобы пропустить их, и смыкались снова.

– Ух ты. Так скриплеровы ходы – тоже правда, – протянул Джетт, глядя, как очередной скриплер сначала проталкивает в щель мешок, набитый полотенцами, а потом лезет сам. – В сказках они вечно путешествуют среди корней – они же родственники деревьев, те их пропускают.

Последний скриплер, душераздирающе скрипя, затолкал между корней грабли, свернутый ковер и фонарь, но сам пролезть не смог, застрял: слишком большой был мешок на плече. Он с истошным скрипом заворочался, и тут из-под корней показались несколько рук-веток, ухватили бедолагу и ловко втянули внутрь. Корни бесшумно сошлись, и все стихло.

– Проваливайте, скатертью дорога, имущество будет сохраннее! – закричали вокруг: поглядеть, куда уходят скриплеры, собралась целая толпа.

Было как-то тягостно, и Генри не сразу понял отчего – пышное бледно-серое облако закрыло солнце. Потом он услышал тихие всхлипы и обернулся. Сван горбился, закрыв руками лицо. Его пальцы были мокрые, слезы просачивались между ними и сползали в рукава куртки.

– Ну что еще? – раздраженно спросил Хью. – Что разнюнился?

– Они… они ушли. Они же единственные существа, которые с людьми остались, когда… – Сван захлебнулся слезами. – Когда Сердце потеряли. Они… свои. Я дома всегда слушал, как они топочут на чердаке по ночам. Что, если они везде уйдут? Я хочу домой. И чтобы все было как раньше. А дома нет, и даже скриплеров нет! – И он зарыдал сильнее.

Хью досадливо поморщился:

– Видали? Мне с этим плаксой каждый день возиться приходится.