Дарю игру

Друзья удивлялись: «Как все-таки ты терпишь грубость?» Он же усмехался: «Вору часто бывает стыдно воровать. Он хочет быть честным, но работать не хочет. Грубому, я знаю, тоже стыдно. Но голы пропускать еще стыднее. Что же ему остается делать? Я его понимаю. Когда он научится играть лучше, будет и повежливей».

Как-то одного игрока из своей же, динамовской команды он увещевал:

— Вот мы с тобой сидим на концерте и музыку слушаем.

И тут кто-то рядом громко заговорил. Пусть даже о музыке. Так что же, и нам тоже нужно громко разговаривать?

Или, скажем, ты играешь на рояле, а кто-то опять-таки громко разговаривает. На твоем месте я бы сказал себе: значит, ты не так хорошо играешь, маэстро. Значит, ты пока не маэстро. Нужно лучше играть.

Надо признать, что хорошие, по-настоящему высокотехничные защитники играли против него, как правило, корректно. Видимо, в том был свой престиж — почетно сыграть с самим Мшвениерадзе на равных, честно. Почетно не дать ему забить больше двух голов.

Но такое удавалось нечасто. И потому грубили. А он отвечал всем одинаково — забивал голы…

В это просто трудно было поверить: он едет на соревнования. Да на какие — на юношеский чемпионат СССР! И куда — за тридевять земель, в город Горький. Сегодня Лука Александрович торжественно объявил об этом перед тренировкой.

И путь лежит через Москву! Ему всего пятнадцать лет, а он уже побывает в столице! Кто-то из ребят достал из портфеля карту.

— Ого, как далеко! А сколько будем ехать, Лука Александрович?

— Боюсь, что долго, ребятки. Точно никто этого сказать нам не сможет, время такое, сами понимаете.

…В эти последние дни июля 1944 года в сводках Совинформбюро сообщалось, что перешедшие в наступление войска 1-го Украинского фронта прорвали оборону немцев на Львовском направлении. Войска 3-го Прибалтийского фронта взяли город Остров, овладели Псковом. Войска 1-го Белорусского фронта освободили Паневежис и Люблин. Шли упорные бои под Брестом.

А тем временем в стране возрождалось физкультурное и спортивное движение. Плохо пока было с топливом, транспортом, продовольствием, весь народ по-прежнему работал на победу. И тем не менее не забывали физкультуру и спорт. Многие известные спортсмены с первых же дней воины ушли на фронт. Многие погибли, другие вернулись с тяжелыми увечьями, ранениями. Известны случаи, когда спортсменов отзывали с фронта для выступления в соревнованиях. Неважно, что подчас их результаты оказывались далекими от рекордных. Народ должен был знать и понимать: если в столь нелегкую пору наши спортсмены состязаются в скорости, силе и ловкости, значит, победа будет за нами.

Били рекорды легкоатлеты Сеченова и Пугачевский, восстанавливали форму и как в былые годы соперничали пловцы Бойченко и Мешков, вернувшийся в строй после тяжелого ранения. При переполненных трибунах игрались матчи чемпионата страны по футболу. В те дни было присвоено звание «Заслуженный мастер спорта СССР» футболисту Пайчадзе, волейболисту Чинилину, легкоатлетке Васильевой, лыжнице Дубининой, гребцу Пахомову.

В газете «Советский спорт» можно было прочесть, что в городе Горьком на водно-спортивной станции «Водник» проведены всесоюзные юношеские соревнования по плаванию. В заметке, в частности, говорилось, что команда Тбилиси в общем зачете места не получила, так как в составе ее не было девушек. Зато юноши столицы Грузии заняли второе место вслед за москвичами.

…Добирались они до Горького восемь дней. В Москве Лука Александрович отвез ребят ночевать к своей тетке па Мещанскую, и до отправления в Горький они успели несколько часов побродить по Москве, вернулись на Мещанскую возбужденные, полные впечатлений и ночью долго не могли уснуть.

Дорога осталась в памяти нестерпимой жарой и липнущими к телу рубашками, бесконечными, иногда полудневными стоянками на станциях, полустанках и в тупиках. Запомнилась сосущей пустотой в желудке, потому что «дорожные» команде выдали в виде мешка сухарей, небольшого кулька сахара да пакета маргарина.

— Ну как мы сможем выступать при таком пайке? — все сокрушался Петя Дадианидзе. — Мы целую неделю не тренируемся. Какие будут у нас результаты?

— Никак не сможем, все нас побьют, — отвечал ему Како. — Потому что все летят в Горький на самолетах. У каждой команды — свой самолет. И все кушают перед соревнованиями жаркое из парной телятины, пьют сливки и заедают их пирожными, которые ты очень любишь.

— Ты все смеешься, Како. Тебе смешно! Если б ты знал, как я хочу кушать.

— Ты шутишь, поверь мне. Ты совсем не хочешь кушать, все ты выдумал. Ведь я же не хочу. Совсем не хочу.

На обратном пути, когда они вновь остановятся в Москве, Лука Александрович выдаст ребятам на карманные расходы по 200 рублей, которых хватит Пете Дадианидзе ровно на четыре пирожных. И не будет никого на свете счастливей его. Но до этого пока далеко.