DARKER: Рассказы (2011-2015)

— Полагаю, — сказала она, когда я заверил ее, что все прошло, — что вы не думали насчет сказанного мной сегодня утром — насчет моей теории о маске?

Я признался, что не думал.

— Вам следует подумать. Этот вопрос — своего рода моя причуда, и я посвятила ему много лет — много любопытных лет своей жизни.

— Сказать по правде, не могу себе представить, чем это может быть интересно.

— Нет? Окажите мне услугу. Зайдите в мою гостиную после ужина, и я покажу, чем это интересно.

— Что вы имеете в виду?

— Приходите и увидите.

Она меня заинтриговала. Я пошел посмотреть. Ужин был окончен, и когда мы вместе зашли в номер — тот самый, в который, как мне показалось утром, зашел молодой человек из поезда, — ее дальнейшие действия застали меня врасплох.

— Теперь вы станете моим доверенным лицом. Вы, абсолютный незнакомец. Вы, кого я никогда прежде не встречала до этого утра. Я разбираюсь в людях и чувствую, что полностью могу вам доверять. Я собираюсь раскрыть вам все мои секреты; посвятить вас во все сокровенные таинства; обнажить перед вами ум изобретателя. Но уверенность в вас не подразумевает уверенность в окружающем мире, поэтому прежде, чем мы начнем, я позволю себе запереть дверь.

Я попробовал возразить:

— Но дорогая мадам, не думаете ли вы…

— Я ничего не думаю. Я знаю, что не хочу, чтобы меня застали врасплох, и чтобы то, что я всю жизнь старалась держать в тайне, было предано гласности.

— Но если этот вопрос столь конфиденциален…

— Дорогой сэр, я запру дверь.

Она закрыла дверь. Я сожалел, что столь поспешно принял ее приглашение, но смирился. Дверь была заперта. Подойдя к камину, она облокотилась на каминную полку.

— Вам когда-нибудь приходило в голову, — спросила она, — какие возможности могут открыться нам, если, к примеру, Смит мог бы временно превратиться в Джонса?.

— Я не совсем вас понимаю, — сказал я. Я не понимал.

— Представьте, что вы в любой момент могли бы стать другим человеком и в роли этого человека могли бы передвигаться неопознанным среди своих друзей — какие уроки вы могли бы из этого извлечь?

— Полагаю, — пробормотал я, — что в основном это будут не самые лицеприятные уроки.

— Давайте слегка разовьем идею. Подумайте о возможностях, которые сулит двойное существование. Подумайте о том, каково жить двумя отдельными жизнями. Подумайте о том, как делать руками Робинсона то, что вы осуждаете, будучи Брауном. Подумайте о том, как удвоить роли и скрывать в одном сердце секреты двух; подумайте о тройной жизни; подумайте о том, как прожить три жизни внутри одной — быть пожилым человеком и молодым, мужем и женой, отцом и сыном.

— Иными словами, подумать о недостижимом.

— Вовсе не так! — отойдя от каминной полки, она подняла руку над головой, сделав драматический жест. — Я достигла этого!

— Вы достигли? Чего?

— Множественного существования. В этом секрет маски. Я сказала себе несколько лет назад, что должно быть возможным сделать маску, которая до такой степени будет во всех мелочах повторять человеческий облик, что станет невозможным, даже при самом ближайшем рассмотрении и в самых вызывающих обстоятельствах отличить поддельное от настоящего. Я проводила эксперименты. Мне удалось. Я узнала секрет маски. Взгляните на это.

Она достала из кармана кожаный чехол, и, не глядя на него, передала мне. Я держал в руках нечто, напоминавшее заготовку из кожи — как мне показалось, мешочек золотобойца[310]. С одной стороны он был причудливо и даже кропотливо раскрашен. На другой стороне к коже были прикреплены странные пластинки или подкладки. Весь предмет весил, как мне показалось, не больше унции. Пока я рассматривал его, миссис Джейнс смотрела на меня сверху вниз.

— Вы держите в руках, — сказала она, — секрет маски. Дайте его мне.

Я отдал. Держа предмет в руке, она скрылась в соседней комнате. Едва она исчезла, как дверь спальни открылась, и оттуда вышла пожилая женщина.

— Моя дочь просит ее простить.

Это была причудливая пожилая леди лет шестидесяти с серебристыми завитками волос, напоминавшими о пышных кудрях минувших дней.

— Моя дочь не слишком церемонится и настолько поглощена своими так называемыми экспериментами, что я иногда говорю ей остудить пыл. Пока она готовится, позвольте предложить вам чашечку чаю.

Пожилая леди держала в руках сосуд, в котором, очевидно, был чай. На маленьком столике стоял чайный сервиз. На плите свистел чайник. Пожилая леди начала наливать чай в чайник.

— Мы всегда возим чай с собой. Ни я, ни она терпеть не можем чай, который подают в отелях.

Я покорно согласился. Сказать по правде, я был слегка ошарашен. Я и не предполагал, что миссис Джейнс составляет компанию ее мать. Если бы пожилая леди не вышла из комнаты в тот самый момент, когда туда зашла молодая, я бы заподозрил трюк — что я стал объектом эксперимента с таинственной «маской». Я подумывал спросить у нее, та ли она, кем кажется, на самом деле, но решил — как выяснялось, крайне неудачно, — держать вопросы при себе и наблюдать, как буду развиваться события. Налив мне чашку чаю, пожилая леди села в низкое кресло напротив камина.