Даром-2. Выплата

— Не поверите, я хочу всего-то выполнить свою работу. Расскажите, что вы сделали со щенком. С Венди.

— Я? С Венди? Да чего это вы, в самом деле? За кого вы меня принимаете?

Возмущение альфонса выглядит совершенно искренним — зрачки расширяются, голос чуть дает петуха; но как знать, может, артистизм — необходимый навык в его профессии. Не отвечаю, просто не свожу с него тяжелого, равнодушного, чуть утомленного взгляда. Нахватался приемчиков за полгода службы в полиции.

— Послушайте, ну что вы… Я никогда бы не навредил живому существу. Для меня даже червяка убить — проблема, потому с детства ненавижу рыбалку эту всю… А Венди была такая душка. Ну давайте вы сотрете диалог, пожалуйста? Я вам заплачу, кредит под залог машины возьму, она на меня оформлена…

— Не нужно мне денег. Я не вымогатель. Просто расскажите, что случилось с собакой.

Женя сникает:

— Я могу сказать, но вы же не поверите. Никто не поверит…

— Говорите.

— В общем, я видел, но Алевтине рассказывать не стал. Она и слушать не будет — души не чает в сыночке-корзиночке. А этот избалованный мажор совсем с катушек слетел.

— Что Никита сделал?

— Унес щенка из дома. Даже не в переноске — в спортивной сумке. Я не стал спрашивать зачем — он со мной не разговаривает. Не может простить, понимаете ли, что я краду у него внимание матери… Он — оборзевший эгоист, ему нет дела до того, что Алевтина — женщина, у нее есть потребности. Она хочет чувствовать себя любимой и желанной, это нормально…

— Меня это не интересует. Я знаю, что вы пытались утопить Венди в бассейне.

— Утопить⁉ — Женя таращится на меня во все глаза, потом внезапно прыскает и заходится в смехе. — Извините… Очень уж… неожиданное предположение… и, не обижайтесь только, нелепое. Да, я занимался с Венди плаванием. Ей это необходимо для развития. Знаете, как полностью называется порода? Ирландский водяной спаниель. Господи, у них даже селекция идет по перепонкам на лапах. Утопить, скажете тоже!

Девушка ставит передо мной чашечку горького кофе, которого, признаться, мне совершенно не хочется.

Смех относится к тем реакциям, которые довольно трудно подделать. Похоже, что-то не то я гуглил. Акела промахнулся… Сыщик без Дара — все равно что топор без топорища.

— Так вы удалите переписку? — уже серьезно спрашивает Женя.

— Да, разумеется. Не беспокойтесь, счет я оплачу… А где сейчас Никита, вы знаете?

— Как не знать… — Женя достает телефон. — Он меня на ноль множит, а я беспокоюсь о нем, засранце… Вот, отслеживаю. У подружки он своей, на Молодежной. Адрес скину сейчас…

* * *

Дом на Молодежной — обычная панелька, никакого глянца. Парковочных мест, естественно, нет. Убираю чье-то самопальное ограждение из пустых пятилитровых канистр и втискиваюсь между грязными сугробами. Жду, борясь с сонливостью.

Может, разговорить метросексуала Женю удалось бы без компромата и шантажа? За год с Даром я привык во всех непонятных ситуациях действовать по этому алгоритму. Теперь повторяю его на автопилоте, даже не рассматривая другие варианты. Точно ли я хороший сыщик?

Сорок минут спустя из подъезда выходит Никита. На поводке он ведет Венди. Щенок тявкает, нетерпеливо нарезает круги, потом напрыгивает на хозяина, оставляя следы лап на белых джинсах. Никита садится на корточки, треплет собаку за ушами.

И почему у нас с Олей до сих пор нет своей собаки? Вот разгребусь немного с делами — поговорю с ней об этом.

Выхожу навстречу Никите:

— Молодец. Очень умно. Очень по-взрослому.

Парень резко встает, подхватывает собаку на руки, прижимает к себе:

— Вы не понимаете! Дома Венди опасно. Никто бы не поверил, вот я и отвез ее сюда. Здесь ей хорошо, здесь это чмо до нее не доберется…

Вздыхаю:

— Никита, семья — это сложно. Но вы бы хоть пробовали разговаривать друг с другом. И если заводишь собаку, почитай, что ей нужно…

— В смысле?

— В смысле, полное название породы узнай хотя бы! И поговори наконец нормально с отчимом. Понимаю, он тебе не нравится, но это не значит, что с ним не нужно говорить.

— Да не хочу я с этим придурком разговаривать!

— Мало ли кто чего не хочет. Переступи через себя ради сестер хотя бы — это же и их щенок. Позвони отчиму. Прямо сейчас. Вам есть о чем поговорить. Узнаешь много нового и интересного, я это гарантирую.

* * *

Женя звонит мне часа через два:

— Мы с Никитой все обсудили. Вы можете привезти Венди домой, как будто это вы ее нашли?

Колеблюсь пару секунд. В каких-то случаях мы делали и так. И гонорар тогда получим максимальный. Но…

— Это возможно. И все же подумайте сами, не многовато ли и без того в вашей семье секретов? Может, расскажете Алевтине все как есть?

— Она расстроится, что мы так друг другу не доверяли…

— Зато обрадуется, что это больше не так. В семье надо разговаривать друг с другом.

Проще, конечно, давать этот совет другим, чем самому ему следовать. Но об этом можно подумать позже.

— Только вот что, пришлите мне фотографии детей со щенком, когда вернете его домой. А то довели до слез мою сотрудницу…

Уже в ночи мне на телефон приходят фотографии, и тут же — уведомление о зачислении средств.

Гонорар эта семья выплатила максимальный.

* * *