Дарт Бейн: Путь Разрушения (ЛП)

Бэйн, скрестив ноги, сидел на каменном полу центральной залы, на самом верхнем этаже ракатанского храма. Он размышлял над словами Ревана, как часто делал в промежутках между уроками голокрона. Теперь, когда артефакт был утрачен, стало более важно обдумать то, что он узнал о природе темной стороны... и пути, по которому она его поведет.

По своей натуре, темная сторона побуждает к соперничеству и распрям. Это величайшая сила ситов: она отбраковывает слабых из нашего Ордена.

Неизменная борьба ситов с самого начала известной истории служила нужной цели: она удерживала силу темной стороны сконцентрированной в нескольких могущественных индивидах. Братство изменило все. Сейчас за Кааном следовало более сотни Темных Повелителей, но многие из них были слабы и ничтожны. Ряды ситов невероятно разрослись, но все же они по-прежнему проигрывали войну джедаям.

Могущество темной стороны не может быть рассеяно среди масс. Оно должно быть сосредоточено в тех немногих, кто достоин этой чести.

Сила масс являлась ловушкой... той, в которую попались все великие Повелители ситов минувшего. Нага Садоу, Экзар Кун, Дарт Реван: каждый был могучим. Каждый держал при себе адептов, обучая их премудростям темной стороны. Каждый собрал армию последователей и натравил их на джедаев. И все же, прислужники Света неизменно одерживали верх.

Джедаи в своем деле всегда останутся едины. Ситов вечно будут раздирать внутренние распри и предательство. Те характерные черты, что вели их к индивидуальному величию и славе - безжалостные амбиции, ненасытная жажда власти - в конечном счете их и губили. Это был вечный парадокс ситов.

Каан попытался разрешить проблему, введя в Братстве равенство. Но его решение было в корне неверным. Он не выказал никакого понимания реальной ситуации. Никакого понимания подлинной природы темной стороны. Ситами должен руководить единственный лидер: само воплощение силы и могущества темной стороны.

Если все равны, тогда никто не силен. И все же, кто бы ни вознесся над разросшимися и обрюзгшими рядами ситов, чтобы присвоить себе титул Темного Повелителя, он так и не мог удержать его. Со временем ученики объединят силы и свергнут наставника. Это неотвратимо. Сообща, слабые сокрушат сильного, грубо извратив естественный порядок.

Но было и другое решение. Способ положить конец вечному круговороту, тянущему ситов на дно. Бэйн теперь понимал это. Сначала он думал, что можно заменить Орден единственным, всесильным Темным Повелителем. Никаких других Мастеров. Никаких учеников. Только один сосуд, вмещающий все знание и силу темной стороны. Но он быстро отклонил идею.

Со временем даже Темный Повелитель ослабнет и умрет; все познания ситов будут потеряны. Если лидер слабеет, другой должен встать на его место, беря в свои руки бразды правления. В одиночку это ни за что не получится. Но если ситов будет только два...

Фаворитов и приспешников можно привлечь на служение темной стороне соблазном могущества. Им можно дать попробовать власти, как хозяин делит яства со стола со своими преданными дворнягами. Однако, так или иначе, должен быть лишь один истинный Мастер сит. И чтобы служить Мастеру, должен быть один истинный ученик.

Их должно быть двое; не больше, не меньше. Один - чтобы воплощать могущество, другой - чтобы жаждать его. Правило двух.

Это знание могло подарить темной стороне новую эру. Откровение положит конец скрытой борьбе, олицетворявшей Орден на протяжении тысячи поколений. Ситы переродятся, все новое, что было, сгинет - и именно Бэйн сделает это.

Но для начала ему нужно уничтожить Братство. Каан, Кордис - все, кто обучался с ним на Коррибане, все Мастера на Руусане - должны быть истреблены, остаться должен только он один.

Дарт Бэйн, Повелитель ситов. Титул принадлежал ему по праву; не было больше никого достаточно сильного в темной стороне, чтобы бросить ему вызов. Единственным вопросом оставалось то, кто достоин стать его учеником. И как он устранит остальных.

- Бэйн! - голос Каз’има прервал ход его мыслей. - Я пришел с посланием от Повелителя Каана.

Выхватив свой меч, Бэйн вскочил на ноги, разъяренный тем, что его побеспокоили на самом краю просветления. Он уставился на Каз’има, не столько злясь вторжению, сколько клеймя себя за то, что слишком предался мыслями и не почувствовал присутствие тви’лека.

- Как ты нашел меня? - спросил он, прощупывая все вокруг разумом, чтобы проверить, кто еще мог вторгнуться в ракатанский храм.