Дарующая жизнь (СИ)

Несколько дней они провели в Сайбе, где Лена належалась в горячей ванне и на мягкой постели, наобщалась с людьми и уверилась, что эльфы ничуть не хуже и ничуть не лучше. Просто немножко другие. Родаг все ходил возле нее кругами и все не решался что-то спросить или о чем-то заговорить. Впрочем, неудивительно, вокруг них всегда были люди, во всяком случае, непременно были шут и Маркус. Рука у шута зажила действительно через неделю: во дворце его тоже отпаивали травами, и Лена, всю жизнь скептически относившаяся к народным методам лечения, подумала, что на самом деле они вполне эффективны. По крайней мере, болезненная бледность шута, потерявшего много крови, прошла быстро, да и рана затянулась легко. Маркус все посмеивался над опасениями Лены, обзывал ее квочкой и даже демонстрировал свои шрамы. Лену особенно впечатлял один: длинный, прямой и довольно грубый. Как оказалось, это первый боевой шрам в его жизни, как раз с той самой второй эльфийской войны, рубанули мечом так, что куртку с металлическими пластинами рассекли, и на этом его участие в войне закончилось. Он провалялся в постели три недели, а к тому времени лидера эльфов убили, война пошла на убыль и больше его в бой не посылали.

На теле шута шрамов было два, теперь три, но никак не такие впечатляющие, один след от удара кинжалом под лопаткой, второй непонятного происхождения – над коленом. Лена уже неплохо изучила его тело. Не то чтоб она пристально его рассматривала, но шут наготы не стеснялся, под одеяло не лез, если было тепло, мог и по комнате прогуляться, так сказать, а-ля натюрель. Да и то: стесняться ему было совершенно нечего, он был красиво сложен, хотя и не отличался на вид атлетичностью Маркуса или тем более Милита. Он вообще не был суперменом ни в каком отношении. Даже мачо не был, как Проводник.

На третий или четвертый день пребывания в столице, точнее, на третью или четвертую ночь, шут завел странный разговор. В общем, завела его Лена, а может, просто дала ему повод поговорить о том, что его тревожило: она поцеловала багровый рубец на его левой руке. И шут вдруг попросил:

– Можешь пообещать мне одну вещь, Лена?

– Не знаю. Наверное. А какую?

Он помолчал, глядя в потолок.

– Если со мной что-то случится…

– Э-э-э, – перебила Лена, – что за мысли? Или предчувствия одолевают?

– Никаких предчувствий. Я собираюсь прожить долго, как и положено полукровке, так что успею тебе сто раз надоесть. Но кто знает, что произойдет завтра? Придавит меня бревном, например. Или случайная стрела. Мало ли? Ведь и эта могла попасть не в руку, а в затылок. Ты послушай меня, ладно? Хочешь поклянусь, что никаких предчувствий и никаких оснований для беспокойства? Просто смерть всегда ходит рядом с жизнью.

– Слушаю, – смирилась Лена.

– Если со мной что-то случится, я тебя прошу: не оставайся одна.

Лена так удивилась, что даже ничего не спросила. Шут, не отрывая взгляда от потолка, продолжил:

– Женщина вообще не должна быть одна, и тем более ты. А ты можешь… Не надо.

– Ты мне что предлагаешь: если что, к Милиту прийти?

– К Милиту. К Маркусу. Сама выберешь. Главное, не будь одна. Мне кажется, ты из однолюбов. А это очень плохо.

– К Маркусу???

– А что, не видишь разве? Он просто очень хороший друг, и не будь меня… Я тебя уверяю, он бы запросто мог бы сейчас быть здесь. – Шут ткнул пальцем в постель рядом с собой. – И это хороший вариант…. если меня не будет. Лена, тебе нельзя быть одной.

– Потому что я не приспособлена к здешней жизни?

– Потому что. Знаешь, я бы не остался один. Мне, как всякому, нужна женщина, и рано или поздно это бы случилось. А вот тебе мужчина просто необходим.. Тебе нужна опора. Защита. Кто-то, кто может о тебе заботиться. Маркус, или Милит, или кто-то еще. Лиасс даже. Пусть даже не любовник, а друг, только мужчина… ну, сама понимаешь, это естественно – заботиться именно о своей женщине. Пообещай мне, что не останешься одна.

– Ты так говоришь, будто это от меня зависит.

– А от кого? Конечно, от тебя.

Лена вздохнула.

– Рош, ты не заметил, что был у меня первым?

У него странно изменилось лицо, как-то просветлело. Вот тоже счастье: оказаться первым у тетки под сорок лет.

– Я думал, мне показалось…

– Это так важно?

– Важно. Для меня – важно. Быть первым, кто дал радость любви, – разве это пустяки? Как бы ни был хорош Лиасс…

– Еще раз о Лиассе – и в глаз получишь. – пообещала Лена. – Ты был первым, и я бы предпочла, чтоб единственным. Мне с тобой хорошо, а не с Лиассом.

Шут радостно засмеялся и принялся ее целовать.

– Знаешь, как приятно это слышать? Только не думай, я не отстану. Обещай. Обещай, что не останешься одна.

– Ну как я могу?